— Расскажите мне побольше об этих Паултонах, сэр. Начнем с леди Нест. Не та ли это леди Нест Эллербэк, чьи девичьи фотографии красовались во всех газетах?
— Она самая, дочь Грейстоука. В двадцатых годах она вела бурную жизнь. Эдакая Невинная Венера! Неплохо сохранилась, хотя возрастом годится мне в матери. Неугомонная, настоящая афинянка — постоянно в поисках новизны. Паултон — крупный бизнесмен. Его я почти не знаю. С виду спокойный, невзрачный. На приемах своей жены бывает редко. Не хочу сказать ничего дурного, просто деловой человек, постоянно летает в Штаты, на континент, еще куда-то.
— Сэтон-Кэрью был другом леди Нест?
— Да, ну и что с того? На приемах он был нарасхват, хозяйки в нем души не чаяли.
— Вы не преувеличиваете, сэр?
— Нет! Если вам кто-нибудь скажет, что она называла его «дорогой Дэн» или «милый Дэн», не обращайте внимания: меня она называет «Тимоти, мой барашек», и в этом нет ни малейшей провокации. Такая у нее манера. Что-нибудь еще?
— А доктор Уэструтер? — произнес Хемингуэй.
— Столп Харли-стрит. Из тех докторов, которые называют пациенток «миледи» и прописывают им прием бокала шампанского и бутерброда с икрой ежедневно в одиннадцать утра.
— Откуда вам известно? — удивился Хемингуэй. — Только не говорите, что от леди Харт, потому что ее я отлично помню, и если она зачастила к модным докторам, то все, что я могу сказать по этому поводу, — за тринадцать лет она сильно изменилась.
— Она совершенно ни при чем! Источник иной — из старой гвардии, и не с приема миссис Хаддингтон! Можете представить Уэструтера в роли главного подозреваемого? Сногсшибательная версия!
— Нет, не могу, хотя, согласно показаниям, он отправился в гостиную из библиотеки, чтобы объяснить задержку в игре.
— И по пути задержался, чтобы задушить Сэтона-Кэрью? Зачем?
— Он говорит, что прежде ни разу с ним не встречался.
— Какая стремительность! Управиться за долю секунды! А как насчет сэра Родди? Это ведь он обнаружил тело. Вот вам и ниточка!
— Когда вы путались у меня под ногами в деле Кейна, сэр, — резко произнес Хемингуэй, — вы, может, и сводили меня с ума, но тогда, по крайней мере, относились к происходящему серьезно, а не как к фарсу! Я не говорю, что от вас не было проку, потому что он был, но вижу, что мне пора уходить!
— Не надо! — взмолился Тимоти, насмешливо вытаращив голубые глаза. — Вы из-за звонка в дверь? Нет, сидите! Я велел Кемпси говорить, что меня нет. Все равно в это время могут наведываться одни коммивояжеры. А вообще-то я нарасхват!
