— Будь по-твоему, милый юноша, я готов стать твоим учителем. Но не только вкусную халву научу я тебя готовить, а обучу и таким ремеслам, о которых ты слыхом не слыхивал и которых ты видом не видывал.
Призадумался халвафруш. Знал он, что дервиши хорошо разбираются в торговле, и решил сначала, что незнакомец хочет использовать в корыстных целях его красоту, но, взглянув на доброе лицо дервиша, подумал, что тот не способен на злое дело. Абу-али-сина пообещал вечером навестить славного юношу, н они расстались.
Когда вечер, словно опытный охотник, спрятал капканы туч и старуха-ночь, укрывшись черней шалью, тихонько раздула искорки звезд, Абу-али-сина появился на пороге лавки халвафруша. Халвафруш вышел к нему навстречу, почтительно поприветствовал гостя и пригласил войти. Они вошли в лавку, халвафруш зажег свечу и выставил перед гостем все, чем был богат. Отведав угощенья и помолившись аллаху, Абу-али-сина разговорился с юношей. Халвафруш с каждой минутой все больше нравился Абу-али-сине и не только своей красотой, но и умом.
И Абу-али-сина дал почувствовать своему собеседнику, что не простой человек посетил его. Пристальный взгляд Абу-али-сины смущал юношу, и он терялся в догадках, с какой же целью ищет с ним дружбы этот таинственный незнакомец.
— Мой господин, — обратился юноша к гостю, — вы из чего варите халву? Прикажите, я принесу все, что надо, и мы приготовим халву для завтрашней продажи.
Абу-али-сина словно и не слышал предложения халвафруша и продолжал говорить о чем-то другом. И халвафруш решил, что дервиш не зря уклоняется от разговора о халве, он просто ничего не умеет делать и с какой-то непонятной целью морочит голову бедному юноше. Халвафруш хотел было выгнать дервиша, но, набравшись терпения, удержал себя в руках и снова спросил, как же он готовит халву.
На всякий случай юный халвафруш предложил ему отведать халвы. Абу-али-сина взял кусок халвы, положил в рот и тут же с отвращением выплюнул.
А надо сказать, что юного халвафруша любили все, Кто хоть раз его видел. Люди бросали дела, только чтобы взглянуть на красавца, и тот, кого он одаривал своим вниманием, был просто счастлив. Когда юноша угостил халвой Абу-али-сину, чувство ревности заговорило в людях, но когда он выплюнул халву, возмущенная толпа стала с гневом осуждать его:
— О невежественный пришелец! Мы не только халву, мы даже яд смертельный приняли бы из рук нашего любимца с благодарностью, как живую воду. Как свет очей своих мы любим его, днем и ночью можно любоваться его несказанной красотой, ибо один взгляд на него доставляет отраду нашему сердцу. Не жалует нас, увы, си своим вниманием, а тебе оказал такую честь, какая нам и не снилась. Как же смел ты выплюнуть эту благословенную халву? Как посмел ты оскорблением ответить на благосклонность нашего любимца?
