– Боевой… второй. Третий, если считать и этот.
Васкес и Дрейк молча переглянулись. Выражения их лиц были красноречивее слов. Рипли с упреком взглянула на Берка, а тот в ответ лишь беспомощно пожал плечами, как бы говоря: «Послушайте, я же человек гражданский. Я не могу приказывать военным, кого назначить на то или другое место».
Конечно, на самом деле все было совсем не так, но теперь спорить об этом все равно поздно, подумала Рипли. Под ними лежал Ахеронт, а земные бюрократы были далеко-далеко. Рипли закусила губу, пытаясь успокоиться. Кажется, Горман – знающий офицер, уговаривала она себя. К тому же в любой стычке командовать отрядом будут Эйпон и Хикс.
Система внутренней связи доносила до десантников голоса из кабины пилотов. Ферро сыпала проклятьями втрое чаще Спанкмейера. В промежутках между руганью и проклятьями пилотам все же как-то удавалось благополучно вести корабль.
– Последний поворот, и идем на посадку, – говорила Ферро. – Выходим на семь-ноль-девять. Включаю систему наведения на конечном участке траектории.
– У тебя все конечное, – улыбнулся Спанкмейер.
Это была старая шутка, и Ферро пропустила ее мимо ушей.
– Следи за своим экраном. Я не могу вести эту посудину и смотреть за рельефом. Держись подальше от гор, – сказала Ферро. Она с минуту помолчала, потом удивленно добавила: – А где же радиомаяк?
– Эфир молчит, – спокойно пояснил Спанкмейер. – Должно быть, маяк вышел из строя вместе со всей связью.
– Не неси чепуху. Радиомаяки всегда автоматические и с независимым источником питания.
– Правильно. Вот и ищи свой маяк.
– Лучше посмотрю, не размахивает ли кто-нибудь драным флагом.
На несколько минут все замолчали. Десантников проблемы пилотов не очень интересовали. Ферро и Спанкмейер сажали корабль и в худших условиях.
– Ветер стихает. В такую погоду только запускать воздушных змеев. Ребята, мы подержим нашу посудину здесь, пока вы будете играть в свои игрушки.
Десантники зашевелились, готовясь к посадке. Горман расстегнул ремни безопасности и направился к пульту тактического управления бронетранспортером. За ним последовали Берк и Рипли.
Все трое с трудом втиснулись в крохотный отсек. Горман встал у пульта управления, а Берк расположился за его спиной так, чтобы при желании можно было заглянуть через плечо лейтенанта. Рипли с удовольствием отметила, что полет не отразился на умении Гормана работать с машинами и приборами. Занявшись своим делом, он преобразился. Его пальцы ловко, словно пальцы пианиста по клавишам, забегали по тумблерам, кнопкам и регуляторам. Приборы и экраны ожили, а из кабины пилотов до них донесся торжествующий голос Ферро:
