Что-то начало ломаться внутри вурдалаков. Кто-то с растерянным криком ринулся вперед, раскинув руки, чтобы обнять металлическую сирену. Парнишку тут же затянуло в вихри возле монолита. Они поднимали его по спирали через лес колючек, которые рвали и обжигали тело. Уже недвижимый, он застрял где-то высоко, проткнутый одним из шипов.
Теперь в вихрь прыгнул второй парень, за ним — третий, четвертый. Скоро к смертельному танцу присоединились десятки жертв, бегающих вокруг Иглы и кричащих от радости, когда она начинала калечить их тела и души.
На Зета и его банду крик подействовал мягко, почти играючи. Он чувствовал: Игла хотела, чтобы он победил, хотела, чтобы он прорвался к звездам. Он не знал почему, и инстинкты подсказывали ему, что за это придется заплатить, но Зет решил разобраться с этим позже. Он и так в аду, терять ему нечего.
Вырвавшись из клетки собственной плоти, колдун направил свой дух на площадь и незримо парил над хаосом. Езод смотрел на кричащий монолит и переполнялся гордостью, вспоминая маленькое демоническое семя, которое он посеял здесь так давно. Освещаемое ядовитым светом Черной Звезды, питаясь от гниющего улья, оно превратилось в настоящего титана! К сожалению, став полезным инструментом для сбора, Игла толком не раскрыла секретов Солнца. Колдун пришел к выводу, что аномалия нарушала пространство на метафизическом уровне, буквально разъедая душу планеты, но сам механизм был ему совсем непонятен.
Он обратил внимание на подопытных и оценил масштабы резни. Бедные существа снова проявляли замечательную твердость духа. Пока один поддавался соблазну, еще трое пытались противостоять. Многие упали на колени, закрыв уши руками, чтобы заглушить песню. Другие стояли неподвижно, крепко зажмурившись и бормоча молитвы или проклятия, пытаясь сосредоточиться на чем угодно, кроме зова. Они подтверждали его гипотезу, что жестокость улучшала сопротивление к аномалии. Но даже при этом многие погибали, а лорд Вассааго ждал после этого сбора живую добычу. Сейчас разочаровывать его было бы неосмотрительно…
Езод с неохотой скомандовал монолиту отступить. Как всегда, тот сопротивлялся, и он укрощал его собственной волей, безжалостно заставляя его подчиниться. Сила Иглы со времени последнего сбора выросла в геометрической прогрессии. Она стала более враждебной, более загадочной, более похожей на творение Черного Солнца…
Постепенно какофония утихла, и Игла снова стала скучного, безжизненного серого цвета. Вурдалаки таращились на спящего монстра. Их лица освещал призрачный свет. В какой-то момент резни начался дождь, и теперь на площади слышались первые раскаты грома. Монолит продолжал безмолвствовать. Медленно, но уверенно толпа зашумела, сначала от облегчения, а потом пытаясь перейти к ликованию.
