— В Медленной Зоне у них гипер отрубится, естественно, — ответил Охэйо. — В Безмысленной Бездне сознание тоже отрубится. Но беда в том, что всё, что меньше матоида — оно, по сути, не разумное, и ему на ту Бездну пофиг. Вот если сам матоид в неё поймать — то может и сдохнуть, вместе со свитой, которой иногда там очень много.
— А почему тогда нет такого?
Охэйо вздохнул.
— Мэйат просто нет дела: Кормушки-то это не задержит, да и матоиды с Йалис-генераторами — тоже. Тут всё зависит от того, как процесс пойдет. Может, уже нам придется со всем этим разбираться… серьёзным способом, и бить гадов так быстро, как они туда лезут.
— А с какой скоростью Мроо могут строить новые корабли, крейсеры там и прочее? — спросил тезка.
Охэйо зевнул.
— Довольно быстро. На самом деле, они вообще эти штуки не строят, они от матоидов почкуются.
Лэйми тоже зевнул. Спать ему по-прежнему хотелось.
— Ну и что мы тут будем делать?
— А ничего. Сарьют не слишком быстро собираются. Ждем пока… ведем разведку. Можно же запустить кучу линков и смотреть. Ну и что, что Медленная Зона?
— И что видно? — тут же спросил тезка. — Туда какого уровня Мроо лезут?
— Не самого высокого пока. Йалис у них, к счастью, нет, но боевые корабли имеются. Посмотрим… Ага!
Пространство вокруг Лэйми вновь… раскрылось. Он увидел бездонную черноту пространства. В ней, далеко друг от друга, висели зеркальные конструкции, похожие на плоские розы с острыми, изогнутыми спиралью лепестками. В центре каждой зияла огненная шахта, окруженная двойным венцом изогнутых шпилей, сзади — сияло кольцо дюз, состоящее из спиральных сегментов. С другой стороны к ним плыли уже знакомые ему плоские симметричные штуки со множеством изогнутых рогов, овальной сияющей «пастью» и зыбкими огненными пятнами дюз или излучателей — крейсеры или разведчики Мроо.
Пространство вокруг Лэйми раскрылось ещё больше, — это был уже не омнивизор, а полноценный су-мунн. Теперь он не только видел, он чувствовал зыбкость, и, в то же время, неодолимое стяжение бозонной плазмы в кораблях Мроо, их холодное, враждебное внимание, бездушную бдительность зависших впереди Охотников Аниу, их сверхплотную кристаллическую твердость, жаркое пламя их сердец-реакторов… Живых существ тут не было, — лишь далеко позади их строя парило несколько узких зеркальных пирамид с восемью уступами — кораблей Аниу, не столько управлявших, сколько наблюдавших за сражением — Охотники имели автономное интеллектронное управление.
