Как бы не так!
Мир будто сместился, как фильм, в котором звук не совпадает с изображением и время перестало иметь значение. Помню, я смотрел на часы и думал: «Сколько времени прошло, сколько времени прошло?» Только, судя по всему, я произносил это вслух, снова и снова, пока Мэгги не плеснула мне в лицо холодной водой, что только ухудшило ситуацию, поскольку я начал думать: «Зачем она вылила на меня воду? Мы же друзья».
Я не рассказывал об этом Пенни и с тех пор больше не курил.
— Мне не нравилось, что она со мной делала, — услышал я свои слова.
— М-м-м… — Эверетт закрыл глаза и кивнул.
— И… и… такое впечатление, что я действовал как бы вне самого себя, не совпадая с окружающим миром. Поэтому я сказал себе «стоп».
— И все? — спросил Кристофер. — Ты просто бросил? Никаких проблем?
— О, проблема была.
Зависимые не сдаются без борьбы. Если бы они могли, то не были бы зависимыми. Об этом я знал благодаря школьным собраниям «Скажи наркотикам „нет“». Поэтому я представил себе такую сильную зависимость, с которой не в силах был совладать.
Я представил Пенни.
— Я не смог остановиться, — продолжил я. — Это стало самым важным в моей жизни. То, о чем я думал, просыпаясь утром. То, о чем я думал весь день. Когда я смогу покурить? Моя жизнь стала вертеться вокруг одного: когда я снова испытаю кайф? Я перестал общаться с друзьями. А потом… меня бросила девушка.
Я перевел дух. Лгать было легко, а вот сказать правду — меня бросила девушка — оказалось трудно.
— За все нужно платить, верно? — Мейсон смотрел на меня, и весь его вид говорил не о том, что «я связываю твои слова с истиной внутри себя», а о том, что «я могу навесить тебе люлей, даже не вспотев».
— Честно говоря, без нее… я чувствую себя потерянным, — вздохнул я. — И не знаю, как выкинуть ее из головы.
— Тебе так это нравится? Без девушки в голове? — Мейсон согнулся пополам от смеха, хлопая себя по плечу, поскольку рядом не было никого, кому он мог бы дать «пять».
— Мейсон, — сказал Эверетт.
— Что? — Мейсон не перестал смеяться.
— По-моему, ты не слушаешь. Или не принимаешь Ривера всерьез.
— О, я слушаю. Я очень внимательно слушаю. Но принимать Ривера всерьез довольно сложно. Вы только посмотрите на него.
Разумеется, все так и сделали. Мое лицо покрылось скандинавским румянцем.
Эверетт внимательно взглянул на меня:
— Он борется, Мейсон. Как и ты. Как и все мы.
— Значит, — Дафна поймала мой взгляд, — травка просто заполняла пустоту, которая окружала тебя. Это твое «почему?». Ты сделал ее всем, и тебе уже не надо было обращать внимание на то, чего тебе не хватало.
