Наконец к Хэлфорду вернулась способность говорить:
— Я старший инспектор Хэлфорд. Смею вас заверить, мисс Пейн, вы вовсе нам не помешали. На сегодня мы здесь все закончили. А вот с вами нам тоже хотелось бы побеседовать. Завтра детектив Рамсден позвонит вам и договорится о встрече.
Маура мягко ссадила Кэти Пру с коленей и подошла к Хелен Пейн узнать адрес и номер телефона. Покончив с этим, она повернулась к Гейл Грейсон.
— Очень хотелось бы сказать вам, что это все, но, к сожалению, не могу. В ходе расследования могут возникнуть еще вопросы.
Вместо ответа миссис Грейсон только натянула на плечи накидку.
Маура опустила в сумочку блокнот. Хэлфорд подошел к камину, взял со стола сложенный пополам листок миссис Грейсон, который она бросила сюда, и спрятал в боковой карман пиджака. Вслед за Маурой направился к дверям, но вдруг остановился.
— Это ваш велосипед, мисс Пейн, стоит там у входа?
Девушка утвердительно кивнула.
— Я хочу послать кого-нибудь, чтобы сняли образец отпечатков шин. У вас нет возражений?
— Абсолютно никаких.
— Спасибо. А вы, миссис Грейсон, не возражаете против такой же процедуры с вашим мопедом?
Гейл Грейсон взглянула на него в упор и подняла подбородок.
— Возражаю, старший инспектор. Вначале вам придется предъявить ордер.
По лицу Хэлфорда расплылась широкая улыбка.
— Какого черта! — взорвался он на улице.
— Это ты по поводу моих действий или миссис Грейсон? — безмятежно спросила Маура.
— Конечно, ее. Хотя неплохо бы также узнать, что подвигло тебя изображать обезьяну. Из-за этого пришлось прекратить допрос.
Маура вскинула на него свои серые глаза.
— Старший инспектор, смею вас заверить, допрос к тому времени уже прекратился. Миссис Грейсон заперлась на все замки. В таком случае ничего не остается, как уходить… либо начать отвлекать внимание. Ты сам меня когда-то этому учил. Я выбрала второе.
Хэлфорд понимал, что она права. Держа руку на дверце автомобиля, он оглянулся на дом.
— Ты считаешь, я выбрал неверную тактику?
Маура всплеснула руками.
— Даниел, у этой женщины есть все основания не любить нас. Что бы мы о ее муже ни думали, нам отлично известно, что о его делах она абсолютно ничего не знала. Сейчас ты приходишь к ней и даешь понять, что теперь в списке подозреваемых она числится под номером один. Причем в Фезербридже после самоубийства ее мужа это первое серьезное преступление. И ты думаешь, она это воспримет радушно и с улыбкой? Она всего лишь человек, пойми. Слабый к тому же человек. А впрочем, это уже не имеет никакого значения. Забудем об этом.
