Зазвонил телефон, и одновременно Гейл услышала, как к дому подъехал велосипед. У дверей стояла Хелен Пейн. Гейл подняла ложку, брошенную дочкой, и швырнула о стену.
Она насадила на деревянные зубцы прялки моток шерсти и принялась за работу. Раз, два, три, поворот, раз, два, три, поворот… Кресло ее было окутано облаком шерстяной пыли. Несколько более крупных частиц прилепились к локтю. Некоторое время они плясали в такт судорожным движениям рук Гейл, а затем внезапно взлетели и сели на ее волосы.
Итак, Гейл воевала с шерстью, а из противоположного угла комнаты за этим сражением наблюдала Хелен. Чай уже остыл — еще бы, ведь прошел уже почти час! — но время от времени она все равно подносила чашку к губам.
Кабинет у Гейл был довольно тесный, поэтому было шумно, словно работала мельница.
— Я уверена, — громко произнесла Хелен, — что за все эти годы ты сэкономила кучу денег. Ведь это такая прекрасная психотерапия, поэтому у тебя просто не было необходимости пользоваться успокоительными таблетками. Вязание так гипнотизирует, так умиротворяет. Теперь я понимаю, почему Гайдн любил медитировать за такой работой.
— Зачем они приехали? Эти детективы из Скотланд-Ярда, зачем они здесь? — спросила Гейл, не отвлекаясь от своего занятия.
Хелен поставила чашку на блюдце. Одна из пылинок села ей на чулок. «Чулки мои, между прочим, очень дорогие», — сбрасывая шерстинку, Гейл покачала головой и нажала педаль. Между металлическими пластинами прялки появился пушистый моток пряжи. Она просунула пальцы, вынула его и бросила в корзину, почти заполненную такими же пушистыми мотками. Хелен поправила волосы, решив, что, когда вернется домой, срочно вымоет голову.
В течение всего этого часа, пока Хелен занималась тем, что играла с Кэти Пру, заваривала чай и надоедала по телефону Оррину, требуя информации, Гейл ни на минуту не останавливала своей ритмичной работы с прялкой. Дело было в том, что звонила детектив Маура Рамсден. Она спросила, будет ли миссис Грейсон удобно, если они со старшим инспектором Даниелом Хэлфордом придут к ней в два тридцать. Мол, всего несколько вопросов, пустая формальность.
— Она была такая вежливая, — уже в третий раз взорвалась Гейл. — Нет, ты знаешь, я этого, наверное, не переживу. Она представилась так, будто я никогда не слышала об их чертовом заведении.
Гейл посмотрела на Кэти Пру, которая, очень довольная, запихивала бисквит в пасть Спейс Люси, и глаза ее вспыхнули.
