Она по-прежнему любила Троя, но за прошедший год он от нее сильно отдалился. Он говорил, что верит в то, что Кайдус его сын, но Адалина видела, что его, как и прежде, мучают сомнения.
До того, как он узнал, что волосы Кайдуса побелели из-за его неспособности контролировать ману, он старался держаться от сына подальше, никогда не беря его на руки.
Кайдус был ее надеждой. Лучиком света, сияющим в ночи. За него она готова была отдать жизнь. Когда он был рядом, она не чувствовала себя одинокой. Он был единственным в этом мире, кого она боялась потерять.
Наревевшись вдоволь, она ненадолго успокоилась.
— Мама? Ты знаешь, что слишком много плакать вредно? — Услышала она едва различимый шепот.
— Э…Боже, ты, наконец, очнулся! — Облегченно вздохнула женщина, прижав ребенка к груди.
— Я хочу есть.
— Ох, прости. Сейчас я тебе что-нибудь принесу. — Осторожно опустив Кайдуса на импровизированную кровать, она быстро покинула фургон. И все ее горести и печали бесследно исчезли.
От Хилту до Феррента караван, в общей сложности, добирался тридцать восемь дней. После нападения разбойников, охранники осторожничали, и при малейшем намеке на опасность, вели фургоны обходным путем.
Все чаще им на пути встречались признаки цивилизации, указывающие на то, что Феррент уже близко. По сторонам дороги раскинулись обработанные крестьянами поля и сады, засаженные сгибающимся под тяжестью сочных плодов каргизом. На недавно распаханных плантациях, обильно орошаемых водой, всходил малс.
Между садами каргиза и полями малса раскинулись цветочные долины, ярким пятном выделяющиеся на фоне зеленых деревьев и бурых трав.
После того, как караван миновал полосу лесов и безлюдных равнин, Кайдус занялся расспросами. Стоило ему увидеть хоть какое-нибудь растение или животное, как он спрашивал у Адалины его название. Тем и развлекался все дни после выздоровления. Узнавал название и пытался вспомнить, как это животное или растение называлось в его прошлой жизни.
«Хм, значит, теперь это создание называют кренуком. Мне кажется, раньше у него не было такого хвоста. Не удивлюсь, если окажется, что оно относится к семейству хвейзи». — На пути им встретилось небольшое, почти слепое, мохнатое существо. Ворсинки его шерсти были очень чувствительны. Только благодаря этому, существо могло двигаться и ориентироваться в пространстве. Можно сказать, они служили животному органом обоняния.
«А это, без сомнений, дрезорская гончая. Окрас стал немного другим, и размеры чуть увеличились, но, в общем, ее вид практически не изменился». — Думал Кайдус, наблюдая за большой собакой, охраняющей хозяйские поля от воров.
