Нахмурившись, Князь всё же решился на опрометчивый жест. Сделав шаг вперёд, протянул руки к рыдающей девушке, привлек к себе, заключил в объятия. В то же мгновение гостья затихла, словно трепыхавшийся мотылек, наконец-то обретший покой.
— Я даже подумать не мог, что повергну вас в такое уныние, — тихо, с сожалением, проговорил Константин.
Последовало недолгое молчание, а затем, уткнувшись лицом в мужскую грудь, Дарина чуть слышно проговорила:
— Это не ваша вина, не от ваших поступков мне горько, и нет того ранения, которое можно было бы назвать опасным для тела, но только для души.
Князь не ощутил облегчение от её слов, скорее тревогу. Несчастная действительно нуждалась в утешении. Но почему? Если слёзы она проливала не из-за ран, и не из-за похищения, почему тогда? Что же могло наполнить душу такой горечью?
Кровь! Подол перепачкан кровью! Ночь и она совершенно одна на тёмной улице…
Как гром среди ясного неба, понимание настигло Константина, он крепче прижал к груди невинное создание, которое не смог сберечь именно в тот момент, когда она сильнее всего нуждалась в помощи.
— Прости, — прохрипел он, будто вина лежала на нём, затем громче добавил, — скажи кто?
Дарина покачала головой, не желая отвечать, но вопрошающего это не остановило:
— Разбойник?
— Нет, — выдохнула та едва слышно.
— Знакомец? — настойчиво прощупывал хозяин замка.
— Больше, — наконец сдалась девушка, — тот, кого должна назвать своим супругом. — И вдруг запаниковав, пошла на попятную: — О Боже, простите, я не хотела… не понимаю, что со мной… почему всё это говорю.
— Можете мне довериться, — прошептал Князь.
— Довериться вам? Но почему? Я не знаю вас, и вы похитили меня! — выпалила девушка, отстраняясь. Паника нахлынула с новой силой.
— Чуть позже я объясню причину, по которой так поступил, но сначала мне хотелось бы выслушать вас, — всё тем же спокойным тоном продолжал Константин, не ослабляя своих объятий, не позволяя девушке высвободится.
Юная особа чувствовала огромную мощь прижимающего её к себе мужчины, ощущала его власть над собой, но это не пугало, тревожило, но не пугало, наоборот, предавало силы и уверенности. Почему незнакомец оказывает на неё сильнейшее влияние, она понять не могла, но это не мешало наслаждаться трепетом, охватившим каждую клеточку тела. Глубоко внутри чувство доверия к таинственному чужаку уже поселилось, но бывалые страхи по-прежнему привычно играли на струнах души, не позволяя отказаться от настороженности и подозрительности.
