На смену крестьянину пришла полноватая женщина с опухшими глазами. В отличие от своего предшественника, новая свидетельница была горожанкой Орилоса, у которой совсем недавно скончался любимый сын. Молодой и жизнерадостный парень был душой компании, но в последние дни своей жизни совсем зачах. Закончилось всё тем, что он повесился. По мнению Джона, причиной самоубийства могли стать проблемы в личной жизни погибшего, либо ещё какие-то беды, однако свидетельница свято верила, что её сына прокляли, и что сделала это именно Дженайя. Если у Джона раньше ещё были какие-то сомнения, то теперь они полностью отпали.
Из Дженайи сознательно создавали эдакого бездушного монстра, творящего зло просто по прихоти. Её обливали грязью, обвиняя во всех смертных грехах ещё часа полтора, после чего судья вынес ведьме смертный приговор через сожжение на костре с последующим вознесением. Джон не совсем понял, что значит это самое вознесение, но был уверен, что это что-то не самое приятное. Покидая здание суда в полном смятении, Джон решил узнать, что означает заключительная часть приговора, и отправился за объяснением к Ариусу. На подходе к храму Джон увидел Эллару, беседующую с каким-то мужчиной средних лет в фиолетовом плаще. Девушка тепло улыбалась своему собеседнику, однако её улыбка померкла, едва к ним приблизился Джон.
-Привет. Не возражаете, если я украду вашу подругу на несколько минут? – обратился Доу к собеседнику Эллары.
Девушка покраснела, почувствовав неловкость, а её собеседник усмехнулся.
-Простите его за бестактность, ваша светлость, - стала извиняться Эллара перед мужчиной. – Просто Джон…
-… распускающий руки бесстыжий хам, которому чужда тактичность. Да, я такой, - закончил Джон за храмовницу.
-Похвальное качество, молодой человек. Не каждый человек способен честно рассказать о своих недостатках, - проговорил герцог с плутоватой улыбкой.
-Вообще-то речь сейчас шла о моих достоинствах. Мои недостатки намного хуже.
Герцог засмеялся, а Эллара была готова провалиться сквозь землю от стыда. Герцога Джулиуса Даэрта она знала ещё с детских лет, поскольку он был хорошим другом её семьи. Семьи, от которой практически ничего не осталось. В отличие от большинства аристократов, герцог Даэрт не был снобом, и мог одинаково разговаривать как с людьми, равными ему по рангу, так и с простолюдинами. Несмотря на это, Элларе не хотелось, чтобы герцог общался с Джоном. Она опасалась, что легкомысленный и редко следящий за своим языком пришелец сболтнёт что-нибудь такое, после чего она сгорит от стыда. Например, про их “драку” на постоялом дворе, когда он подмял её под себя и прижал к кровати, или, что гораздо хуже, про их страстный поцелуй в одном из переулков Орилоса.
