-Спасибо за предупреждение, - сказал Джон на прощание, и вышел за дверь.
По пути к покоям магистра Доу пытался понять, что именно Ариусу могло от него понадобится, и пришёл к выводу, что это будет не столько беседа, сколько допрос, у которого могут быть негативные последствия.
“С другой стороны, меня могли сразу бросить в пыточную, и начать задавать вопросы, размахивая передо мной раскалёнными щипцами или ещё какой-нибудь штукой, развязывающей язык. Значит всё не так уж и плохо”, - рассуждал ускоривший шаг Джон.
Дойдя до покоев Ариуса, и зайдя внутрь без стука, Джон обнаружил там помимо магистра молодого светловолосого храмовника, которому на вид не было и 20. Этим храмовником был главный дознаватель ордена – брат Малик.
-И снова всем привет. Предлагаю не ходить вокруг да около и сразу перейти к делу. Зачем вы хотели меня видеть? – спросил Джон напрямик.
-Всё очень просто. Ты провёл в обществе Дженайи больше суток, и мне необходимо кое-что прояснить, - ответил Ариус.
-И что вам мешало сделать это сразу?
-Важные дела.
Джон пожал плечами. Его не особо интересовало чем таким важным был занят Ариус, а даже если бы и интересовало, едва ли магистр стал бы откровенничать с посторонним человеком.
Обезвредив Дженайю, и отправив её в темницу, магистр ордена “Дневного Света” стал детально разбираться с инцидентом в театре Альгамбро. Лично осмотрев катакомбы, и обнаружив на месте кровавый резни давно утерянный фолиант, написанный Тэйвеном Разрушителем, Ариус понял, что погибшие культисты готовились сотворить что-то ужасное. Несмотря на то, что Дженайя прикончила всех членов братства, получить ответы на необходимые вопросы по-прежнему было возможно.
Несколькими днями ранее, храмовники доставили в Данмур молодого тёмного колдуна, практикующего некромантию, и успевшего поднять мертвецов с нескольких кладбищ. Закрытый храмовый суд приговорил колдуна к смерти через сожжение на костре. Казнь должна была состояться в конце этой недели, однако Ариус решил заменить смертную казнь на тюремное заключение сроком на 15 лет с последующим изгнанием из Виндхейма в обмен на призыв души главы уничтоженного культа. Призвать душу Руэса колдуну по вполне понятным причинам не удалось, зато он смог вызвать дух одного из его подручных. Лишённый свободы воли, подчинённый дух рассказал призвавшему его колдуну и магистру ордена “Дневного Света” всё что ему было известно.
Узнав о предателе в рядах Ордена, Ариус помрачнел, и приказал доставить к нему главу храма Орилоса. Сайласа, а именно так звали предателя, храмовники задержали прямо у него дома во время званого ужина, и вывели на улицу в кандалах на глазах у изумлённых гостей и родственников. Поначалу пойманный с поличным и перепуганный до полусмерти предатель всё отрицал, затем стал утверждать, что покрывал дела культистов, потому что те подчинили его разум, но под давлением присутствовавшего на допросе Малика, и в надежде, что признание облегчит его участь, Сайлас расплакался, и рассказал всё правду. Обычно спокойный и рассудительный Ариус с трудом поборол желание собственноручно прикончить Сайласа. В глазах магистра даже безумные культисты заслуживали большего милосердия. На протяжении всего допроса родственники Сайласа, среди которых были довольно влиятельные люди, буквально осаждали главный храм. Сначала они требовали отпустить “ни в чём не повинного человека”, и даже грозились донести весть о произволе храмовников до самого короля, а когда узнали, что Сайлас во всём признался, стали умолять Ариуса проявить снисхождение, и ограничиться высылкой их родственника из королевства. Угрозы и уговоры никак не повлияли на решение магистра. Храм Орилоса получил нового главу, а Сайлас был обезглавлен.
