В голове словно что-то щелкнуло — ощущение реальности отключилось, теперь Димке казалось, что он смотрит какой-то сумасшедший фильм. Девчонки шептались и хихикали, — гостей они не боялись ни фига, и это было почему-то обидно. Самая высокая — та, которая держала хлеб, — окинула взглядом неровную шеренгу гостей — и направилась прямо к мальчишке. Остановившись где-то в шаге, она протянула ему каравай.
— Это мне? — тупо спросил Димка, чувствуя, как по коже расползается пунцовый жар, — взгляд его был устремлен на её гладкий, подтянутый живот, потому что смотреть выше, — а тем более, смотреть в её смеющиеся зеленые глаза было совершенно невозможно.
Механически протянув руки, он взял блюдо, — неожиданно тяжелое. Горячее. Хлеб был теплым, от него поднимался умопомрачительный запах. Мальчишка почувствовал, как рот наполняется голодной слюной.
Как ни странно, это привело его в чувство. Он мотнул головой и осмотрелся. Виксены стояли полукругом — парни уже смешались с девчонками — и он, наконец, понял, что их не так уж и много, всего человек тридцать. Но после недели полного безлюдья в лесу и это количество казалось огромной толпой.
Взгляд Димки вдруг зацепился за парня, стоявшего в центре толпы — вроде бы, вместе со всеми, но как-то так наособицу, что становилось понятно — это вождь. Димка сначала отметил именно это, и лишь потом понял, что этот парень непохож на остальных — крепкий, плечистый, он был заметно ниже стройных Виксенов. Русые волосы, серые глаза… Правый прищурен, — сначала Димке показалось, что парень подмигивает, и лишь потом заметил сползающий на щеку рваный шрам. Лицо у парня было самое обычное — как у самого Димки, у Сашки, у Антона…
— Ребята, — выдохнул вождь, — вы что? Русские?
* * *
Это было уже чересчур, и сознание Димки снова отключилось. Виксены окружили их галдящей толпой и куда-то повели. Как оказалось, вигвамы стояли правильным кругом, — а в центре, между ними, посреди небольшой площади, помещался очаг. Не какое-то первобытное кострище, а именно настоящий очаг — выложенная камнями овальная яма длиной метра в четыре. Поперек неё положено несколько тщательно обтесанных каменных плит, на которых что-то даже жарилось. В яме жарко тлели угли, но дыма совсем не было.
Площадь оказалась маловата для стольких людей, началась суматоха, толкотня. Димка задыхался от волнения, сердце у него бешено колотилось. Может, потому, что только здесь он осознал, что Виксены тоже люди, — но не земной расы, — или потому, что вокруг него повсюду были девчонки.
