Солдатская школа | страница 2
Днём мы помылись в бане, получили свеженькое обмундирование и познакомились со своими командирами. А вечером, когда наступила пора ложиться спать или, как говорят военные, время отбоя, вся рота выстроилась в казарме. Нас же, новеньких, старшина поставил в сторонке, отдельно, и произнёс такую речь:
— Если я спрошу, какая стрелка в солдатских часах самая главная, что вы ответите? Часовая? Ничего подобного! Минутная? Опять ошибаетесь! Секундная — запомните это! Секундная стрелка самая главная! А почему? Да потому, что в армии каждая секунда на счету. И распорядок дня — закон для солдата. С завтрашнего дня он будет законом и для вас. А пока смотрите и запоминайте.
Тут старшина вынул из кармана галифе большие часы, повернулся к замершей по команде «смирно» роте и протяжно, даже торжественно скомандовал:
— Внимание, ро-ота! Приготовиться к отбою! Даю две минуты. Разойдись!
Строй моментально рассыпался.
Солдаты бросились к своим койкам. На бегу они расстёгивали гимнастёрки, срывали ремни, сдёргивали шапки.
Кто-то с кем-то столкнулся.
Кто-то запутался в гимнастёрке.
Кто-то не мог стянуть сапог и скакал на одной ноге.
Мелькали белые нижние рубашки, мелькали портянки, грохали сапоги, раскачивались койки.
И над всем этим мельтешением, суетой и спешкой звучал раскатистый голос старшины:
— Осталась минута!
— Полминуты!
— Пятнадцать секунд!
— Отбой!
И сразу всё замерло.
Кто успел натянуть на себя одеяло и кто не успел — все так и застыли на койках. А несколько человек всё ещё топтались возле табуреток. И вид у них был растерянный и виноватый.
Кто-то из нашей группы хихикнул.
— Смешно? — спросил старшина. — Правильно. Смешно.
Он неторопливо оглядел ряды табуреток с как попало брошенным обмундированием, оглядел солдат, застывших на койках.
— Ро-ота! — скомандовал он. — По-одъём!
Опять замелькали рубашки. Гимнастёрки. Портянки. Галифе. Сапоги. Как будто ту же самую киноленту, которую мы только что просмотрели, теперь завертели в обратном направлении.
Построились солдаты, а старшина — снова:
— Ро-ота! Отбой!
И ещё через три минуты:
— Ро-ота! По-одъём!
— Отбой!
— По-одъём!
Больше никто из нас уже не смеялся. Мы поняли, что с завтрашнего дня нам предстоит то же самое. И мы не ошиблись.
Сколько было этих «подъёмов» и «отбоев»!
Сколько раз подгонял нас неумолимый голос старшины: «Осталась минута!», «Полминуты!», «Пятнадцать секунд!»
Сколько раз ругали мы в душе наших командиров: «Подумаешь, какая важность — лишние пятнадцать секунд!»
