— Что за взгляд?
Ее ресницы опустились, девушка почти закрыла глаза, и внезапно ему захотелось прижать ее к стволу яблони и зацеловать до бесчувствия.
— Вы же знаете, — хрипло ответила она. — Это ласковое, убаюкивающее выражение в ваших глазах, когда вы в первый раз смотрите на женщину? Словно вы предлагаете ей яблоко в саду Эдема.
Сент-Врейн мог только смотреть на нее и недоумевать, во что, черт возьми, он вляпался.
— Ну, это так?
— Что так?
— Вы на самом деле предлагаете?
Он сжал руки в кулаки и вознес Богу молитву, прося у него сил.
— Абсолютно исключено, — решительно заявил он. — Сейчас мы пойдем к вашему дяде и объявим о помолвке. И если мы решим, что подходим друг другу, то мы поженимся. А затем, моя дорогая, мы сможем обсудить эти уроки.
— Но говорят же, Сент-Врейн, что во время ухаживания мужчина должен выставить вперед свою лучшую ногу[15], — прошептала девушка, с насмешливой скромностью опуская подбородок.
— Но ведь сейчас мы обсуждаем не мою ногу, не так ли?
Она улыбнулась.
— Нет, определенно, нет.
Его терпение — не упоминая уже о сопротивляемости — подходило к концу. Он взял ее за руку и решительно притянул к себе.
— Сейчас мы зайдем в дом, — сумел проговорить он. — И мы пойдем прямо в библиотеку, где мы скажем Ротуэллу, что собираемся пожениться.
— О, если мы собираемся притворяться, будто помолвлены, moncher, то тогда вы должны научиться не запугивать, а убеждать. — Ее голос снова сделался хриплым. — А теперь, тот ключ все еще у вас?
Господи Боже. У него нет никаких шансов.
— Да. У меня есть ключ.
Она положила ладонь на его руку и медленно провела ею вниз.
— Тогда могу я увидеть вас? Как можно быстрее? — Девушка была так близко, что ее шепот коснулся его щеки. — Я уже хочу снова быть с вами. Жажду удовольствия, которое только вы, moncher, можете дать мне. Я тоскую по теплу и силе вашего крепкого, мужественного тела, и по возможности коснуться и ласкать ваш…
— Господь всемогущий! — Сент-Врейн с трудом сглотнул.
Выражение страстного желания на ее лице внезапно сменилось ухмылкой.
— А вот это, Сент-Врейн, и есть разница между запугиванием и убеждением, — заявила Мартиника. — А теперь вы убеждены.
— Да, будьте вы неладны, — сумел произнести молодой человек. — Теперь мы помолвлены?
— Maisoui, мой любимый, — с притворной скромностью ответила она. Однако они прошли еще всего пять шагов, когда девушка замедлила шаг. — Но вы кое-что забыли, не так ли, Сент-Врейн?
— Джастин, — немного уныло поправил он. — Вы будете звать меня Джастин. И что, умоляю вас, я забыл?
