— Там же Варя, — беззаботно пожал плечами гитарист. — У нас есть шпион во вражеском лагере!
— Может, он хочет вернуться?
— Волгин? Вряд ли. Но мы в любом случае тебя не отпустим! Ты слишком хорошо справляешься…
— А он не может увести из группы Борю?
— Глупости какие! — рассмеялся Юра. — Не заморачивайся ты так, Жень. Расслабься, ну пожалуйста…
Расслабишься тут, когда минимум сотня девушек мечтает тебя убить каким-нибудь зверским способом. К нам подошел Лягушкин и потянул Юру за рукав:
— И не стыдно тебе при всех танцевать с моей девушкой?
— Да ладно, ладно. — Гитарист поднял вверх руки и отошел к поручням балкона.
Боря небрежно обнял меня за талию и прижал к стене рядом с лестницей. От него сильно пахло именинным коньяком. Я бы такой наглости терпеть не стала, но наш «роман для прессы» обязывает. Тем более Волгин только и ждет, чтобы я ошиблась… Но вокалист скоро перешел все границы. Думает, все девушки от него без ума? В каждом правиле есть свои исключения! Он стал целовать меня в шею и попытался даже расстегнуть блузку (слава богу, Боря слишком много выпил, чтобы справиться с такой сложной задачей). Я в ужасе посмотрела на Юру, все еще не зная, как поступить. Как оттолкнуть Лягушкина на глазах у кучи фанаток, которые думают, что мы с ним встречаемся?
— Борь, не глупи, оставь ее, — тихо сказал Юра, но Лягушкин всерьез сосредоточился на моих пуговицах.
Я решила, что даже рекламная кампания должна иметь свои границы, и попыталась вырваться, но Боря резко тряхнул меня так, что я больно стукнулась головой о стену. Волгин наблюдал за нами с интересом.
— Лягушкин, ты с ума сошел? — чуть не плача спросила я.
— А ну молчать! — Он схватил меня рукой за подбородок и изо всех сил прижал к стене. Я задохнулась. Такое чувство, что он переломал мне половину ребер.
Тут не выдержал Юра. Схватил Борю за воротник новой лососевой рубашки и легко оттащил в сторону. Девушки внизу заволновались.
— Пошел вон! — заорал Лягушкин на гитариста и попытался его ударить, но коньяк плохо действует на координацию.
Юра легко увернулся, Боря пролетел мимо, споткнулся о ножку стола, упал и затих. Фанатки подняли бунт, кто-то заплакал. Охрана с трудом удерживала их внизу лестницы.
— Ма-ла-дец! — крикнул мне Волгин и подошел к Боре, который безуспешно пытался встать.
Уходили из клуба, как французы из Москвы, — побитые и замерзшие, потому что до гардероба через толпу разъяренных поклонниц было не добраться. Тут бы никакая охрана не спасла: за покалеченного Борю они бы меня просто разорвали. Хотя Боря скорее пьян, чем покалечен, но им разве объяснишь…
