Баррас же, ежеминутно отвлекался, делал ошибку за ошибкой, удваивал, утраивал ставку после каждой проигранной партии.
-- Вы мне поигали восемьсот луидоов, гажданин Диекто, -- скоро объявил Ивон.
-- Ставлю на квит или вдвое.
Партия возобновилась. Но вдруг женская болтовня стихла, и послышались легкие шаги.
"Кто-то вошел", -- подумал Ивон. И этот кто-то, должно быть, женщина, судя по тому, что эти болтушки замолчали, увидав ее. Он поднял голову. Глаза всех Чудих устремились на кого-то позади него. Он мог более не сомневаться: вошла женщина и остановилась за его стулом, увидев играющих. "Это она", -- подумал Бералек. И, не произнеся ни слова, продолжил игру, как будто не заметил нового соседства. Если бы он еще колебался, то выражение лица его партнера убедило бы Ивона окончательно, что он не ошибался.
Баррас пожирал глазами женщину, стоявшую за спиной кавалера, и мысли Директора были уже далеко от игры. Он торопился выйти из-за стола, но едва заметный знак его любовницы приказывал ему кончать партию.
Он проиграл без борьбы.
-- Не хотите ли отыгаться? -- предложил Ивон.
-- Вы позволите мне отказаться? -- отвечал Баррас.
Так как в это время господства ассигнаций тысяча шестьсот луидоров составляли огромный куш, который проигравшему трудно было выплатить тотчас же, так же как и выигравшему неудобно унести с собой, Баррас отстегнул одну из печатей от цепочки своих часов и, подавая ее Ивону, сказал:
-- Потрудитесь прислать мне эту вещицу завтра с вашим лакеем.
Ивон принял печать.
-- Гажданин Диекто, -- отвечал он, -- эта вещица стоит тепей так доого, что она достойна быть педложенною в виде подайка. Позвольте отдать ее на память о вас.
И, не дожидаясь ответа Барраса, Ивон встал и повернулся, кланяясь.
Да, женщина стояла позади него.
Склонив голову, кавалер подал печать, говоря:
-- Снизойдите, madame, пинять эту вещицу.
Маленькая ручка потянулась к нему.
Тогда Бералек поднял голову.
Глаза их встретились, и Ивон побледнел. Лицо женщины вдруг передернулось от болезненного удивления, она дико вскрикнула и, зашатавшись, упала без чувств.
Не попытавшись даже помочь ей, Ивон, пользуясь переполохом, бросился к двери.
Он наткнулся на группу входивших людей, в числе их был Фуше. Кавалер мимоходом толкнул его локтем и исчез прежде, нежели кто-то вздумал остановить его.
Чудихи толпились около упавшей в обморок женщины, когда Баррас отстранил их и обратился к Фуше:
-- Помогите мне перенести ее на софу.
