Целых две недели все те, кто находился здесь, зубрили, заучивали, повторяли — в общем, наверстывали упущенное или подзабытое. На некоторое время книги стали их лучшими друзьями, а кофе — жизненно необходимым напитком. Сессия напоминала неумолимого чабана, который погонял своих нерадивых овец. Кто двигался — избегал ударов палицы; кто стоял на месте, беспомощно вертясь по сторонам — тот получал заслуженный удар.
В клубе же собрались счастливчики — все те, что с достоинством вынесли удары судьбы. Они имели полное право наслаждаться заслуженным отдыхом. До начала следующего учебного сезона. Книги заброшены — да здравствуют развлечения и заводная музыка! А те, кому повезло меньше, продолжали сидеть и зубрить, дабы использовать свой последний шанс и вскочить на подножку уходящего в туманные дали нового учебного года поезда знаний.
На прежнем месте, на диванчике у самой сцены, культурно отдыхали четыре девушки и парень. Даже Ами Мицуно не взяла с собой свой планшет с электронными учебниками. Она, Минако и Мако с достоинством закончили третий курс, Мамору и Рей вообще были выпускниками, и теперь они вместе с безудержным весельем и интересом наблюдали за тем, как живо и активно двигается по сцене Айно, вкладывая весь свой восторг в песню и танец.
Люблю тебя так сильно,
Схожу с ума, поверь!
Милый, милый, я жду, скорее!
Милый, милый,
Романтика навеки!
Милый, милый свой взгляд не отводи,
Милый, милый, лечу к тебе я,
Милый, милый, признай, что тоже любишь.
Тогда расправлю свои крылья,
Тогда все станет сразу милым,
Когда мы вместе будем.*
Минако пела, игриво поводя бедрами и поворачиваясь в такт музыке. Она то мелко перебирала ногами, легонько притоптывая, то поводила плечами, вскидывая голову так, что золотые волосы взлетали шелковистым каскадом. Ее взгляд неумолимо притягивал тот самый диванчик, где вольготно расположились ее подруги и Мамору. Айно вновь одолевало тягостное беспокойство, ведь Усаги Цукино тоже была здесь. Пусть даже она сидела на противоположном от Чибы конце дивана и практически не смотрела в его сторону (вернее, пыталась не смотреть), легче от этого певице не становилось.
Ситуация, в которой причудливо смешались сон и явь, занимала Минако гораздо сильнее, чем минувшая пора экзаменов. Порой, засидевшись за учебником, девушка задумывалась о своих видениях и о роли школьной подруги Макото в них. Стоит ли доверять снам или же прислушаться к голосу разума, убедительно заверявшего в тщетности переживаний? Время шло, Цукино на горизонте не появлялась, и Айно успокоилась.
