«Вариантов нет. Надо спасаться», – стучало в висках.
Впереди замаячил ярко освещенный оазис бензоколонки.
– Давай зальемся, – как можно более спокойным голосом сказал Баркас и, включив поворотник, замер в ожидании ответа.
Пилат кинул взгляд на приборную панель: стрелка бензина повисла на уровне менее трети шкалы. Подозрений не возникло.
– Давай, только скорее, – разрешил он, по привычке внимательно оглядывая территорию пустой заправки.
С каждым часом приближался рассвет.
Фургон подкатил к колонке с числом 93 и остановился. Надеясь на фортуну и свой нехитрый план, Баркас вытащил деньги и протянул их Пилату:
– Заплати за двадцатыми, а я бак открою.
Тот не почувствовал подвоха и сгреб две мятые купюры в большую ладонь. Заметив торчащую из кармана Баркаса рукоять пистолета, Пилат напомнил:
– Пушку оставь, заметят.
Баркас выполнил просьбу, оставив оружие на сиденье. Потом обошел машину слева и приблизился к люку бензобака. Он даже не сказал, какой нужен бензин…
Легко спрыгнув, Пилат пошел к скучающей операторше АЗС. В большом зарешеченном окне, словно в витрине магазина, зевала сонная заправщица и без интереса смотрела на приближавшегося к ней клиента.
– Сколько вам? – громко прогнусавило переговорное устройство.
– На все, хозяйка! – улыбнулся Пилат, по привычке заглянув в экран ее компьютера. Разгладив помятые купюры, он положил их в выдвижной лоток.
Сзади хлопнула дверь фургона. Пилат не оглянулся и не придал этому значения. Это был просчет, вторично нарушивший его стройный план. Может, Баркас что-то в машине забыл…
Устоявшуюся тишину разорвал внезапный визг стартера и рокот запустившегося двигателя. Эти звуки не вписывались в размеренное течение ночи и могли обозначать лишь очередной срыв – нештатную ситуацию. Неужели патруль?
Пилат резко обернулся.
Баркас с перекошенным от страха лицом сидел за рулем фургона. Мгновенная визуальная информация сообщила Пилату, что его хотят обмануть.
– Ты что, Баркас? – тихо и растерянно произнес он, не уверенный до конца. – Подожди…
Баркас торопился. Руки словно одеревенели и не слушались, но рваным движением он все-таки воткнул скорость и с дикой перегазовкой отпустил сцепление. Водила знал: если мотор заглохнет – ему конец.
Машина взревела, задрожала, будто от страха, вместе с хозяином, но, набрав обороты, пошла. Пронзительно и истошно взвыла резина, задымилась, провернувшись на месте, и, зацепившись за асфальт как за последнюю надежду, выдернула машину с площадки.
