— Как академические часы заканчиваются, так вашим «офицерам» словно крышу срывает, — чуть спокойнее ответил я. — До сих пор удивляюсь, как их всех еще народ терпит…
— В том то и дело что уже нет… — со вздохом ответил командующий. — Кое кого уже даже убили, свои же солдаты.
Он положил ноут на столик, а сам, заложив руки за спину, подошёл к закреплённой на стене карте. Остановился и несколько секунд рассматривал её, правда у меня сложилось впечатление, что он размышляет. Продолжать этот разговор или нет.
— Понимаете ли какая ситуация, Ефимов, — вновь перешёл он на «Вы». — Всё дело в том, что на данный момент младшего командного состава, как минимум в этой группировке просто-напросто нет! А Вердин… он да, один из немногих под моим командованием, кто может с честью носить почётное звание офицера. Но им все дырки не закроешь. Так что, скорее всего — эту игру мы сольём в сухую, как бы не старались.
— И это как так получилось? — нахмурился я. — Здесь в основном первый-второй курс и такие же субчики из Корпуса, да еще оказывается без царя в голове. Зачем вообще таким составом было куда-то ехать?
— Выбора не было. А получилось всё очень просто, — он резко обернулся и посмотрел на меня. — Вы уже думаю в курсе, что в Колледжах отсутствуют каникулы, а есть небольшой отпуск. Две недели в августе.
— Да.
— Так вот, кандидаты на выделение в офицерский состав, определяются прямо перед этим из курсантов, окончивших второй год обучения. А после первого сентября, начинаются ускоренные курсы подготовки младшего командного состава. Так что в этом году, у нас есть всего лишь рядовые, которым сказали, что они «офицеры», но быть ими не научили. Власть бьёт в голову и хоть в разнос идут далеко не все — но бывает. Весь вопрос в том, что обычно, в прошлые годы, все «Военные игры» начинались в конце декабря… Опять же потому как у нападающих — те же проблемы что и у защищающихся. Система то — стандартная.
— И? Вы плавно подводите к тому, что все мы здесь — пушечное мясо?
— Да, — кивнул командующий и жёстко взглянул на меня. — Если вы, рядовой Ефимов, не поняли, то я, в том же положении что и вы. И это мой добровольный выбор. Единственную же задачу, которую поставила нам альма матер — продержаться хотя бы два дня. Вы можете воспринимать «игры» как вам угодно, но тем не менее это самая настоящая война…
— Хорошо. Пусть так… Ничем кроме как посочувствовать — не могу, — ответил я, дождавшись, когда он замолчит. — Но зачем вы мне-то всё это объясняете?
