Он почти обратился прямо тогда, когда впервые увидел её — так отчаянно желал принять свою человеческую форму вновь. Но мужчина не мог рисковать этим. Если он возьмёт эту женщину, если он сделает её своей парой, и она окажется не той…
Люк вздрогнул от осознания того, что мог поддаться искушению и обратиться, представляя, как она лежит в его кровати. Из-за безумия, пленившего его во время обращения в звериную форму, смог ли бы он остановить себя от того, чтобы растерзать этот образец идеальной женской красоты? Он так не думал. Мужчина был убийцей, чудовищем. В конце концов, вот почему он запер себя в своём персональном аду, оставаясь величественной чёрной пантерой, что жила только для развлечения масс, блуждавших по дорожкам Зоопарка Одубон.
Как и другие неизвестные из его семьи, Люк прожил жизнь в теле мужчины, но с душой пантеры. И, иногда, пантера брала верх.
Войдя в силу, проклятие ударило по обоим телам и разумам — тяжело и жёстко, — от чего Люк потерял контроль. Он упускал минуты, иногда часы, а когда его сознание возвращалось, оказывался в кошачьем обличии, и всегда голодный и во время охоты.
Изменения никогда невозможно предсказать: иногда ничего не происходит неделями, а, иногда, оборот случается дважды или трижды за день. Но когда безумие вновь минует и сознание возвращалось, Агассу мог вернуться обратно в человеческое обличие, едва пожелав это. Вот почему он так долго оставался в зоопарке. Он просто решил остаться в обличии пантеры.
И прежде, чем оказаться здесь, Люк попытался жить нормальной жизнью, попытался оставаться истинным человеком. Это было легко, пока не умерли его родители. Генетики, его родители усыновили Агассу, как только его настоящая мать покончила жизнь самоубийством после первого дня рождения своего сына, оставив его и его близнеца. Мальчишки остались на попечении государства, и, в конце концов, его брата усыновили. Люк часто оплакивал то, что их разделили, надеясь, что его брат оказался более удачлив, чем он сам. Пара, что в итоге приняла Люка в свой дом, искренне любили его всем сердцем. Даже больше, как учёные, они поняли его.
Генетика, говорили они. Не магия. Но мужчина знал, что совсем не важно, как это назвать. Был только один фактор к излечению — секс. Но даже это не было настоящим лекарством. Секс с его парой мог бы остановить изменения, но даже в этом случае эффект был бы всего лишь временным.
И на протяжении большей части своей жизни, ему была неизвестна личность женщины, что могла бы оказаться его парой.
