- Ты Витя? - спросил бородач.
- Да.
Он странно посмотрел на меня изучающим взглядом. Я подумал, как должно быть неловко чувствует себя отец, у которого родился мальчик, который стал девочкой, к которой теперь в гости ходят мальчики.
- Ну проходи.
Я снял куртку, разулся и пошёл по коридору в Анину комнату. Мужчина остался на кухне.
Аня сидела на крутящемся стуле за столом и повернулась, когда я вошёл. На ней был тот же бледно-розовый вязаный свитер из ангоры, что и в прошлый раз, с высоким горлом, те же обтягивающие голубенькие джинсы, те же белые носочки. Глаза распухли, уголки рта опустились. Она попытала выжать из себя улыбку. У неё был такой несчастный замученный вид, что я весь покрылся мурашками и покраснел как рак. Ведь ещё вчера я любил её, безумно.
«Она любит меня, по-прежнему», - думал я.
Я разрывался на части.
- Аня, прости меня, пожалуйста, за вчерашнее. Я не хотел тебя обидеть.
Она шмыгнула носом, поджала губы и кивнула, прикрыв веки.
- Нет, это ты меня прости, - её голос звучал натянуто. Она сдерживалась, чтобы не расплакаться. - Я ведь тебя обманывала, - она опустила глаза.
Я подошёл и сел рядом на кровать. Мы помолчали, то ли виновато, то ли обиженно она отводила глаза в сторону. Наконец наши взгляды случайно встретились. Я улыбнулся, я ни капельки не злился на неё. Она увидела это и расцвела в улыбке.
- Что? - спросила она, приходя в себя.
- Да так. Ничего.
- Ну что? - неожиданно в ней проснулся игривый задор. Она знала, что я подумал о чём-то смешном, но не решался сказать ей. Я видел по её наполненному любовью взгляду и приоткрытому в предвкушении шутки ротику, что она не обидится. Она никогда не обижалась на меня.
- Знаешь, это ты ловко придумала, чтобы в армию не идти.
Она прыснула со смеху, я тоже. И пока мы смеялись, я думал о том, что я обожаю её смех, её запах, её улыбку, что я не хочу всего этого терять. Пускай она будет кем угодно, гомо, лесбо, лишь бы не маньяком-извращенцем, я всё равно буду любить его, её - не важно - буду любить прежде всего, как человека.
Перед уходом я взял с Ани обещание, что она перестанет горевать и придёт на занятия. На прощание мы даже обнялись. Я погладил её по спине, какое-то чувство горькой утраты одолевало меня в тот момент.
7
Я скучал по Ане, по её страстным поцелуям, по оральным ласкам, которыми она баловала меня. В такие моменты я включал порнушку и жёстко дрочил, заставляя себя думать о какой-нибудь красавице с курсов английского языка.
