— Я не понимаю тебя, — наконец сказала она, надеясь, что это безумие рассеется, оказавшись не остроумным розыгрышем. Но вместо этого Эрик рассмеялся.
— Конечно, не понимаешь. Это сложно понять, трудно объяснить, но проще сделать. Ты встречаешься с двумя сразу, это тебе дается проще, чем понять меня. Как умно, как трогательно и как хитро продумано.
— С двумя? — Лия машинально повторила его слова, отказываясь понимать — о чем он вообще говорит.
— Хватит наконец! — Маргулис повернулся к ней, — Чего тебе не хватало? Я готов был дать тебе всё, а ты в это время пряталась по углам с дружком, чтобы через десяток секунд соглашаться стать моей женой. Ты думаешь, я не понимаю, что ты и дальше крутила бы роман, когда тебе наскучил бы слепой муж под боком?
Он швырнул на пол керамическую вазу, стоявшую на окне, та разлетелась на осколки с жалобным звоном. Лии казалось, что вместе с вазой распадается всё то, что было между ними, а то, что он говорил сейчас, было безумным бредом.
— Ты сошел с ума, Эрик, что ты такое говоришь — она попыталась воззвать к остаткам рассудка, если те могли отозваться ей. Он шагнул еще ближе. Удар. Со стола полетели лежавшие книги, журнал.
— Так чего тебе не хватало?
— Я не понимаю — о чем ты, в чем меня обвиняешь, — Лии становилось не по себе. Сейчас перед ней стоял незнакомый человек, чужой и странный тем, что именно он был тем, кого она считала, что знает полностью.
— Я не обвиняю, — он вынул из кармана какие-то фотографии и кинул ей. Почти в лицо. Одна из них упала у ног, Лия наклонилась, поднимая её, и уже зная, что может увидеть на неё. Ну, конечно же. Ресторан. Тот самый мужчина, приставший к ней. Как она могла усомниться в том, что это была случайность.
— Говорят, на фото ты вышла просто очаровательно, — обманчиво спокойно произнес Эрик, — А мне крайне интересно — каково это было, ставить мне рога, даже не скрываясь.
— Этого не было, — сдерживая нахлынувшее бешенство от того, что человек, говоривший о доверии и любви, сейчас оскорблял её такими утверждениями, возразила Лия. Эрик сжал кулаки.
— Ложь, — сейчас он почти кричал, — Ты лгала мне всё время, строя из себя маленькую, рассудительную святую.
— Мне пора, — Больше Лия не собиралась выслушивать оскорблений, заплакать или кричать о своей невиновности не позволяла гордость.
Внезапно Эрик схватил её за руку, достаточно больно и сильно.
— Ты такая же, как и все, — почти в лицо ей проскрежетал кто-то, лишь внешне напоминавший прежнего Эрика, — Я обожал тебя, ты была для меня всем, опорой и поддержкой, которая помогла мне измениться. А ты просто предала меня и смеялась над моей глупостью.
