«В бою под Плевной мы встретили противника вдвое сильнейшего и притом оградившего себя рядами сильных укреплений, на местности и без того благоприятной обороне»[198].
Если штаб IX корпуса, доверившись сведениям Е. Федорова и болгарских беженцев, располагал преувеличенными данными о численности плевненского гарнизона, то откуда тогда черпали свою более точную информацию Паренсов и Артамонов? Ведь именно их данным о численности отряда Османа-паши верили в штабе армии.
Знакомьтесь — господин Фаврикодоров…
Свои суждения о силах турецкой армии эти полковники Генерального штаба формировали на основе анализа агентурных сведений. Еще перед самым началом военных действий работа ряда их агентов, по выражению Паренсова, доставила «прекрасные результаты»[199]. Так, из Рущука сотрудник местного русского консульства грек Карвонидес и болгарин — помощник начальника железнодорожной товарной станции снабжали русский штаб ценной информацией о составе турецких сил, их вооружении и перемещениях.
Незадолго до переправы у Систово, 31 мая (12 июня), в тыл к туркам был направлен специальный агент — участник Крымской войны К. Н. Фаврикодоров[200]. Инструктировали его Н. Д. Артамонов и М. Д. Скобелев. Последний особенно подчеркивал важность получения точной информации из придунайских городов, в которых концентрировались турецкие силы, могущие серьезно угрожать флангам русской армии.
26 июня (8 июля) Артамонов получил от Фаврикодорова сообщение, в котором наряду с другими данными упоминался Осман-паша и содержалась важная информация о Плевне. Но если о силах Османа-паши Фаврикодоров ошибочно говорил как о «50-ти тысячной армии», то, побывав в Плевне, он точно указал, что турецкое командование готовит Плевну к серьезной обороне. «Тысячи болгар, под руководством английских инженеров, — писал Фаврикодоров, — сооружали целую сеть траншей и редутов по окружающим город высотам»[201].
С паспортом на имя Хасана-Демержи-оглу Фаврикодоров продолжал свое опасное путешествие по турецким тылам. После Видина и Плевны были Шумла и София, Адрианополь и Филиппополь. Он перевоплощался в пастуха, цирюльника, торговца и даже башибузука. Только 3 (15) августа он прибыл к Артамонову в Горный Студень, но уже 8 (20) августа возвратился в Плевну. Таким образом, после второго штурма Плевны и до ее падения русское командование располагало в этом городе своим опытным агентом, доставлявшим донесения о состоянии турецких сил, плевненских укреплений и планах врага. Особенно ценной оказалась информация Фаврикодорова о военном совете в Плевне 13 (25) ноября, на котором было принято решение идти на прорыв блокады 28 или 29 ноября (10 или 11 декабря). Сообщение о принятых на совете решениях было передано Артамонову уже на следующий день и сыграло немаловажную роль в окончательном разгроме и пленении турецкой группировки. Находясь продолжительное время в Плевне и непосредственно общаясь с турецкими солдатами и офицерами, Фаврикодоров, конечно же, скорректировал свои ранние оценки численности сил Османа-паши.
