Девушка опустила руку с телефоном, несколько секунд смотрела вдаль пустым взглядом.
- Что сказали? – я легонько коснулся её руки. – И почему телефон работает, разве не глушат все сигналы механоиды?
- Телефон? Это военная разработка для эхоров, этот сигнал очень тяжело заглушить, нужно вообще всю связь отрубить, но тогда и сами железяки не смогут между собой общаться. А сказали... тебе лучше не знать. Ты же молодой, так? Едва двадцать исполнилось, потому ещё не был в боях. И ты – мужчина...
- Это здесь причём? – невежливо перебил я её.
- Притом... притом, что однажды ты поймёшь, что есть обещания, которые необходимо выполнять. Или приказы.
- Ты же не клановая? – удивился я. – Кто может тебе приказывать?
- Вот, возьми, – она сняла с шеи тонкую золотую цепочку, на которой висела пластинка вроде как из серебра с несколькими чёрными точками и чёрточками, из кармана пижамы, где до этого лежал телефон, она достала ещё один прибор, похожий на старинный пейджер. – Эта вещь прикрывает от сенсоров механоидов, сможешь уйти отсюда. А жетон передашь кому-нибудь из клана Длигсе, они теперь мне сами должны, или правительству Ластавы и попросишь выполнить любую услугу. Я же тебе её обещала, помнишь?
- А если мне не нужна услуга?
- Извини, скорее всего, свадьбы у нас не будет, – пожала она плечами.
Из вредности и противоречия я наполнил ей о её недавних словах:
- Уже отказываешься от своего предложения? Обещала же считать меня женихом, если помогу?
- Если выживу, и ты не воспользуешься жетоном, то так и быть – стану твоей первой женой, – криво усмехнулась она.
- Если... почему? Что тебе приказали?
- Помощи не будет. Это не единственный прорыв, хотя и единственная матка. Армия и эхоры уничтожают по всему Средиземному морю десант механоидов. Неведомым образом они прошли через Гибралтар и растеклись по побережью. К тому времени, когда сюда перебросят подкрепления, от побережья с курортами не останется и следа, скорее всего, дойдут и до Барселоны. Кроме того, матке достаточно часов десять, чтобы превратить здесь всё в несокрушимую крепость. Практически также мы потеряли южное побережье Индианда и чуть не потеряли побережье Африки, когда там высадились три матки. Сейчас те места, ты же знаешь, наверное, считаются мёртвой территорией, а ближайшие окрестности – Дикими Землями, где живут только изгнанники, преступные кланы и прочие отверженные. Воюют с государствами, и с механоидами... разве это жизнь?
