- И есть хочется, - грустно сказал Яков, - вон живот песни поет уже. Хоть бы галету какую-нибудь пожевать или ягоду.
Трофим вдруг что-то вспомнил,
- У меня тут есть немного, я забыл, - он достал из кармана маленький смятый кулек карамели, - ну если не хотите...
- Док, ты все-таки нас накормишь этой своей зомби-пайкой! - хохотнул Сагитай, - давай выкладывай, тут не до жиру, быть бы живу!
Компания оживилась, хоть небольшой но своевременный десерт из карамелек, приподнял настроение. Для четырех голодных мужчин, толком не евшим весь день это было совершенно не существенно, но гораздо более важно, что это хоть чуть-чуть отвлекло их от мрачных мыслей, погасив на время тревогу. Но только на время.
- Мужики, угостите сталкера, - раздался слабый голос из-за заборчика.
Бойцы мгновенно развернулись на звук, встав на одно колено, готовые как выхватить пистолеты, так и кувырком уйти с линии атаки. В паре метров от заборчика стоял невысокий человек в плаще с капюшоном. В руке посох, нижняя часть лица прикрыта тканевой маской.
- Кто ты, дядя? - спросил Яков, повернув лицо так, чтобы оно меньше освещалось костром и не слепило устремленные в темноту глаза.
- Местный я, живу тут недалеко. Сюда никто не заходит почти, я вот вижу огонек, решил заглянуть. - дребезжащий немощный голос казалось принадлежал старику, - Ты бы мне калитку отворил, сынок, я тебе все и расскажу.
Фигура скрытая капюшоном неверно колебалась в отблесках костра. Кто бы мог передвигаться ночью по Зоне? Может действительно местный житель, какой-нибудь хранитель кладбища или странный выживший из ума отшельник? Яков привстал с колена, заметно расслабившись.
- Ну ты даешь, отец. Кто ж ночью то по Зоне ходит?
- Да, ночь это не для каждого, я тут недалеко живу, мне не страшно. Ты бы отворил калитку сынок, я тебе все и расскажу, - дребезжащий голос удерживал просительную интонацию.
Яков добродушно хмыкнул и направился в сторону старика. В душе у Трофима шевельнулся холодок, страшный холодок ужаса присутствия чуждого существа.
- Яков, назад! - не своим голосом заорал он.
В следующую секунду полы плаща старичка разлетелись в едва уловимом движении, и Яков остановивший ход и попятившийся назад был отброшен сильным ударом в грудь. Отлетев на несколько метров он упал на Сагитая и Трофима, повалив их навзничь. Раздался близкий стрекот автоматной очереди. Старичок взвизгнул и метнулся в темноту. Короткая автоматная очередь откуда-то из центра сгоревшей деревушки резанула убегающего и почти растворившегося в ночи в спину. Еще один сдавленный стон.
