"Лесть и ласка - лучшая смазка", - вспомнил слова Берика Капезовича, Трофим. "Здорово же меня отстраняют. Путеводная звезда, блин...". Применив рифму к слову звезда на свое положение он кинул взгляд на гостя.
- Это вот вместо меня уже прислали? - обреченно махнул головой в сторону сидящего на диване позади Трофима человека.
- Нет, это... это по другому вопросу, - успокоил его Водопьянов.
Рука по прежнему отказывалась подниматься к листку, как будто на ней повисло килограмм пятьдесят и эти пятьдесят килограмм тянули его вниз вместе с плечом, сгибая спину грузом своей невероятной несправедливости. "Неужели конец? Неужели все?" - судорожно металась мысль в голове, - "а ведь тридцать четвертый объект начал подавать признаки следующей третьей категории. Он уже узнавал его, Трофима, уже шел на контакт... ". В висках ученого застучала кровь. Теперь вместо того, чтобы исследовать развитие симбионтной некротической формы жизни он будет сидеть в Ладоге, и смотреть в микроскоп на куски мяса с не менее мертвым ранее контролировавшим его вирусом, в то время как носитель и живая система замещения ходят тут, по окрестностям Янтаря. "Допрыгался, доскакался, поверил, идиот", - мрачно думал про себя Трофим, - "из всей лаборатории никто не выйдет в Зону, чтобы работать с объектами. В присутствии кучи людей они не идут на контакт. Все пропало, все пропало...".
- Третья категория, - тихо, самому сказал Трофим, с отвращением поднимая наконец руку с шариковой ручкой и кладя ее на бумагу. Драться и скандалить было не в его правилах, к тому же он знал что за гораздо меньшие проступки вывозят за периметр. Но он почему-то считал что такую, тут он усмехнулся, - "путеводную звезду" как он, будут строго журить и не более.
- Простите? - насторожился Водопьянов.
- Третья категория, - вяло и обреченно повторил ученый.
- Что третья категория? - еще более напрягся директор.
- Третья категория обозначилась позавчера, объект номер тридцать четыре, - равнодушно ответил Трофим, - но вы его не сможете разговорить. Он у нас парень скромный, - с некоторой долей вдруг из ниоткуда взявшегося злорадства ответил Трофим, чувствуя справедливость поговорки, "ни себе, ни людям".
- Вы говорите что обнаружена третья категория некротической формы симбионта? - у Николая Николаевича, чуть заметно привстали волосики на лысине.
- Ага, - почувствовав какое-то садистское удовольствие ответил Трофим. - Я даже на камеру снял, только разбилась она.
