Ники пересекает комнату, протягивает руку в знак приветствия. Рукопожатие Сириля крепкое, деловое. Тонкие губы трогает тень улыбки, но глаза остаются холодными. Формальная радость, привычная настороженность.
— Девицу отправил домой, у неё ранний подъём. Я по делу.
Ноги перестают держать Доминика, и он тяжело оседает на стул. Сириль хмурится, высокий лоб прорезают морщины.
— Плохо выглядишь. Что-то принял, нужен антидот?
— Ходил посмотреть на звёзды, — признаётся Ники. — Не думал, что это так скажется. Сириль, вот эта коробка — аванс за одну услугу. Там виноград.
— Куда ж вас понесло без фильтра, пылкий юноша?
Доминик каменеет лицом, распрямляет спину.
— Читайте нотации своим подчинённым, Сириль. Перед вами как минимум равный.
Хозяин усмехается — едва заметно. Кладёт трубку в тяжёлую стеклянную пепельницу на краю стола, проходит вглубь комнаты, где ведёт на второй ярус винтовая лестница, и зовёт:
— Элоди!
Наверху скрипит кровать, слышатся шаги, и сонный женский голос откликается:
— Что случилось?
— Оденься и принеси мне инъектор и коробку с третьей полки стеллажа. Небольшой пластиковый контейнер с синей крышкой. У нас гость, и требуется помощь.
Сириль возвращается к Доминику, усаживается, внимательно смотрит на тяжело дышащего молодого человека и спрашивает вполголоса:
— Так что у тебя за дело?
— Сперва скажите, что вы собираетесь мне вколоть, — недоверчиво бурчит Доминик.
— Эритропоэтин и оксигематин. Один нейтрализует действие диоксида азота на гем, второй усиливает выработку красных кровяных телец, — скучным тоном отвечает Сириль. — Давай уже к делу.
Ники медлит, подбирая слова, потом выдаёт:
— Мне нужно, чтобы ваш человек перебил моей девушке Код до уровня свободного доступа в Ядро. Или хотя бы до рабочего доступа.
Теперь уже Сириль медлит, не сводя с лица Доминика цепкого внимательного взгляда. Он молчит, и затянувшаяся пауза заставляет молодого человека продолжить:
— Я точно знаю, что у вас есть такие умельцы. Даже знаю, что это женщина. Потому и пришёл. За ценой не постою.
По лестнице спускается сутулая коротко стриженная женщина лет сорока. В левой руке она несёт пластиковый контейнер, правой придерживает на груди запахнутый халат. Сириль бросает на неё быстрый взгляд, склоняется к уху Доминика и шепчет:
— Тебе не жалко девчонку, Каро? За что ты с ней так?
— Она будет под моей опекой. Я так хочу. Остальное никого не касается, — тоном, не допускающим возражений, чеканит Ники.
