Я быстро подсчитал в уме: минус девяносто лет назад, получается, что в роковом 1937 году моей собеседнице было восемнадцать лет.
И тут я вспомнил один эпизод из моей молодости. В 1990 году я некоторое время сотрудничал с Новосибирским телевидением. И как-то раз мне довелось снимать репортаж из одного городского СИЗО в честь очередной юбилейной даты соответствующего ведомства.
Мы со съемочной бригадой отсняли все мероприятие – выступление офицеров перед сидящими заключенными в актовом зале, я взял интервью у начальника СИЗО в его собственном кабинете. После этого мой интервьюер, проникнувшись ко мне чувством доверия, предложил:
– А давайте я вам покажу одну нашу местную достопримечательность, которую никогда никому показывать нельзя. Естественно, ни о какой видеосъемке даже речи быть не может.
Заинтригованный до крайности, я пошел вслед за моим провожатым по многочисленным запутанным коридорам и лесенкам этого мрачноватого сооружения.
Наконец мы спустились куда-то в подвал и стали не спеша передвигаться по неширокому, плохо освещенному тоннелю с низким потолком. Не знаю почему, но меня неожиданно охватило какое-то тревожное чувство. Как будто ты находишься в фильме ужасов – вроде еще ничего не произошло, но гнетущее состояние постепенно нарастало.
Наконец мы уперлись в глухой тупик – коридор окончился стенкой. Под потолком тускло светила лампочка.
– Вот это и есть та самая знаменитая стенка, у которой расстреливали врагов народа. – Мне показалось, что в голосе моего спутника зазвучали торжественные нотки. – Вот даже выемки сохранились – это следы от пуль. Звуконепроницаемость полная – там наверху люди ходят и ничего не слышат.
Начальник с энтузиазмом начал объяснять, как было организовано все действие:
– Вы же знаете, что происходило в тридцатые годы? Вот сюда, значит, заводили тех, кого называли «врагами народа», ставили у стенки, вот отсюда производилась стрельба из оружия, вот здесь на крючках подвешивали тела убитых, затем подгонялась специальная тележка – вот обратите внимание на эти рельсы, трупы отгружали на вагонетку, транспортировались вон в ту сторону, и там через окошко незаметно поднимали наверх в подъехавшие фургоны. Отгрузка производилась в ночное время, чтобы не привлекать лишнего внимания. И захоронения потом тайно делали где-нибудь за городом.
Меня овеяло холодком от таких подробностей.
Начальник СИЗО закончил свой рассказ фразой:
– Это наша история, ничего нельзя забывать.
