* * *
Интересные сны снятся, даже можно сказать захватывающие, и что интересно, каждый сон – по три раза. Самый неприятный из них – двенадцатый. Странно, даже номера помню. Так вот, в двенадцатом с желтолицыми подругами Унной и Эддой на рапторов охотились. Нет, в первом и втором сне мы от них убегали. Брр, вроде, не робкого десятка, но ужасно не хотелось попасть этой монстрообразной твари на зуб. Гравик, это вам не мощный флаер, который вверх и на три тысячи метров подняться может, на нем можно взлететь не более чем метров на сто пятьдесят от земли, и то только стоя на месте. В динамике движения выше десяти метров не дашь, а в условиях древнего леса, так вообще берегись – ни подняться, ни разогнаться.
На третий раз таки завалили обоих, правда, тварь побольше, самец, чуть Унной не позавтракал. Мы с Эддой из автомата Коробова каждой твари в каждый глаз по магазину высадили и нифига, только остановить смогли.
Все неожиданно получилось хорошо. Унна успела отстегнуть из зажимов крупнокалиберную винтовку и почти в упор зарядила каждому раптору в глаз по пять тяжелых пуль. Иначе была бы нам хана.
Во сне номер два на бизонов охотился. Первые два раза с каждой туши шкуру часа по два снимал, потом приноровился и за пятьдесят пять минут получилось. Но плечи болели – ужас, будто бы целый год не на турнике зависал, а спал и баклуши бил. Руки отваливались, прямо не как во сне, а как по-настоящему.
А еще снилось, вчера или позавчера, как выбирался из джунглей. С перочинным ножиком и опаленной палкой. Этот многодневный поход через владения зубастых крокодайлов… такой ужас и врагу не пожелаешь.
* * *
Взялся рукой за плечо, кожа мягкая и гладенькая, почти как у новорожденных Дашульки и Сашульки. Странно все это. Провел рукой по груди – нет никаких привычных волос, опустил руку к паху. О! Здесь внизу слегка курчавится и все на месте, и все «гут»’, как говорит Франк. Нет, здесь даже «большой гут», наверное, в туалет сходить надо, хотя и не хочется. Обычно по утрам болят отмороженные, а ныне не существующие ноги, а сегодня почему-то не болят.
Приоткрыл глаза. Справа синим огоньком светилось окошко будильника, я его специально купил, ведь можно запрограммировать побудку через биокомп и все. Но мне интересно к нему рукой тянуться, хотя все равно, просыпаюсь всегда за одну минуту до звонка.
Нет, здесь не одно окошко будильника светится, их много. А! Все ясно! А я думаю, почему это у меня так долго «большой гут» и никак успокаиваться не хочет. Значит, ко мне Наташка в очередной раз на временное жительство пожаловала. Это только у нее такая дурацкая натура – открывает дверцы всех шкафов и шкафчиков, а закрывает не плотно и считает, что так и надо. А я не привык к беспорядку, подозреваю, что она так специально, прикалывается и дразнится. Вот и сейчас, от зеркальных боковин трюмо изображение проецировалось на неприкрытые зеркальные двери одежных шкафов, и получились сотни синих окошек будильников. Секунд через тридцать он должен зазвенеть, поэтому отключу его сейчас и задам тебе, дорогая, по некоторым местам. Но почему-то не помню, как она приехала?
