– А я, ты думаешь, чем занимаюсь? Серебру и приделываю ноги. И еще кой-чему, – встала и пошла к выходу, затем остановилась и опять повернулась. – Там это, с Валей неважно, сидит и молчит. Она в тебе с рождения души не чаяла, наверное, разлуку переживает. Ты поговори с ней, успокой. Ладно?
– Да, – я кивнул и вспомнил вчерашний вечер, когда всей родней сидели в каминном зале за накрытым столом. И Людочка с Сашкой, и Валя, и племянники – Вадим, студент третьего курса университета, и Юра, и девочки – близняшки Даша и Саша. У женщин глаза были на мокром месте.
– Девочки, это вы чего здесь плачете? Ну-ка прекращайте!
– О! Меня так не называли уже лет тридцать. – Валя усмехнулась сквозь слезы и встала из-за стола. – Вы простите меня, что-то нездоровится. Пойду я.
Все с недоумением посмотрели ей вслед. Что-то сильно сдала она, буквально за последние дни. Куда-то пропала ее стройность и подтянутость, изменилась походка: вместо выноса ноги от бедра, стала какая-то шаркающая, да и сидела она только что за столом не так, как всегда, на краюшке стула, держа спину прямо, с осанкой королевы, а развалилась, как старуха на двести пятидесятом году жизни.
– Что это с ней? – спросил Сашка. Я неопределенно пожал плечами.
– Ал, если она начала болеть, – встревожилась Люда, – ее надо немедленно направить в клинику.
– Нет, не думаю, раньше такого не было. Наверное, действительно устала.
Было видно, что своим заявлением о брачном контракте я их всех ошарашил.
– Хм. – Люда с сомнением посмотрела в сторону удалившейся Вали, затем уставилась своими рентгенами мне в переносицу. – Но теперь скажи, как ты мог организовать собственную семью, а нас не только не познакомил, даже в известность не поставил? Как это называется?
– Осознанная необходимость. Бизнес-проект, если хочешь.
– Это что же, ты нашел двух глупых женщин в виде будущей рабсилы? Контракт года на три, наверное?
– Нет. Это меня нашли две умные, целеустремленные, самодостаточные, работящие, физически крепкие, спортивные и очень симпатичные. Настоящие амазонки. Мама и дочь. Майор полиции в запасе, а девочка – настоящий художник-живописец. И не рабсила, а партнеры и компаньоны.
– О! Интересная партия, а с будущим имуществом как по контракту?
– Как по закону, пятьдесят на пятьдесят.
– То есть половина твоя и половина женам?
– Да.
– Ну, ладно. Но все равно ты, – ткнула в меня указательным пальцем, – ненасытный самец! Если бы я только заподозрила в подобном Сашку, был бы ему секир-башка.
