- А вы прелюбопытнейший субъект, Виктор Игнатьевич! - погрозила она пальцем.
Что уж она разглядела в его невинной реплике насчет бури, одному дьяволу известно. Ну, это ладно. Только бы она не начала с ним обсуждать прошлую ночь. Или Викторию Павловну.
- Мой бывший муж был очень похож на вас. До того дотошный, что, казалось, он не мог просто так встать на каком-нибудь месте, пока не убеждался, что оно находится в геометрическом центре Солнечной Системы.
А эта иносказательная эскапада зачем? Она только что назвала его нарциссом, да?
- Это его в конечном итоге и погубило, - продолжила словоохотливая сегодня не в меру Анна Владимировна.
Он уже приготовился выслушать какую-нибудь историю, от которой его покоробит до самых основ, но она неожиданно сменила тему:
- А вы уже были в нашей библиотеке?
- Пока не довелось.
- Настоятельно рекомендую. У нас очень неплохой каталог. К нам даже приезжают из губернии.
Ну, да. И из столицы.
- Не буду вас больше отвлекать, - смилостивилась, наконец, Анна Владимировна, видя его затруднения. - Ваш обед стынет.
И за это он ей был по-настоящему благодарен.
Отведав в гордом одиночестве солянки и рыбных котлет, он, что называется, погонял чаи, истребовав три дополнительных чашки — так давал о себе знать абстинентный синдром. После чего у него появилась мысль о том, что неплохо бы было прикорнуть часок-другой, окончательно и осознанно встав на путь бездельника. Он так бы и поступил, но в последнюю минуту ему вдруг захотелось увериться, что Станислав Артемьевич ему не врал, говоря о неисправности телефонной связи.
В приёмной, где стоял допотопный аппарат с треснувшим диском, он никого не обнаружил. Трубка действительно молчала, и он с чистой совестью мог теперь приступить к выполнению намеченного плана, но какая-то навязчивая мысль толкнула его на следующий, совсем не обязательный поступок: он подошёл к двери в кабинет директора и легонько постучал в неё костяшками пальцев. Выждав секунд пятнадцать и не услышав ответа (потом ему станет понятно, почему), он поступил ещё более необдуманно, а именно: потянул на себя дверь и, когда она открылась, ступил в пустой, как ему представлялось, кабинет. Для какой цели, он не смог бы ясно сформулировать.
Просторное помещение с дубовым начальственным столом у дальней стены, украшенной портретом Его Императорского Величества, столом поменьше слева и многочисленными кожаными креслами, оказалось отнюдь не пустым. Справа, на ковре у самого окна, он распознал Анатолия Сергеевича (почему-то первым именно его), лежащим на спине в какой-то совершенно немыслимой позе: с запрокинутой назад головой и руками, сжатыми в кулаки и поднятыми в воздух. Вторым человеком оказалась Виктория Павловна, сидящая на нём верхом. Её вывалившаяся из разорванного платья голая грудь трепыхалась в такт её подпрыгиваниям. Скользнувший ниже взгляд, всё ещё не верящий в реальность развернувшейся перед ним безобразной картины, зафиксировал голые колени Анатолия Сергеевича и валяющиеся тут же брюки, по всей видимости, принадлежащие ему.
