Папа бы тоже на меня рассердился. Мне было жаль, что его здесь не было, и он не кричал на меня.
— Эй, ты в порядке? — спросил Люциан, когда мы собирались подняться на лестницу, ведущую в общежитие для девочек.
Я покачала головой, не зная, в порядке ли я, и он притянул меня ближе.
Мне были приятны его прикосновения, но, так или иначе, это не уменьшило мой гнев.
— Все будет хорошо, обещаю. До завтра.
Я быстро поцеловала его в губы и побежала вверх по лестнице.
— Доброй ночи, парни, — сказала Сэмми, и я услышала их слабое ворчание в знак благодарности.
Мы вернулись в нашу комнату и упали на постели. Я чувствовала себя так, словно могу разорвать подушку на бессчетное количество кусочков. Я была в полном раздрае. Одна часть меня была в такой ярости, а другая очень сильно беспокоилась о Бекки. Я не знала, как с этим справиться. Как могло получиться, что молния попала в человека, а он все еще остался жив?
— Все хорошо, Елена, — сказала Сэмми, подходя к кровати и пытаясь меня успокоить. — Бекки в порядке.
Я просто легла головой на колени Сэмми и всхлипнула.
— Бекки могла умереть сегодня, и что тогда?
Сэмми мягко похлопала меня по спине.
— Все будет хорошо, вот увидишь.
Мы обе подпрыгнули, когда Бекки открыла дверь. Ее волосы продолжали торчать во все стороны. Я просто хотела ее обнять.
— Держитесь подальше, — приказала она. Ее глаза были огромными, а руки она держала перед собой, будто изображала мима, заключенного в стеклянной коробке.
— Как такое возможно? — выкрикнула я, не сильно уверенная в том, на что или на кого я злилась.
— Ты в порядке? — Сэмми нахмурилась на меня и снова взглянула мягким взглядом на Бекки.
— В порядке, я взошла! — сказала она.
— Ты сделала что? — я все еще кричала. Что со мной не так?
— Я взошла, — она не могла сдержать слез. Они полились из ее глаз.
Сэмми подошла ближе и протянула руку, чтобы прикоснуться к ней.
Бекки снова подняла руки, отступая и рыдая.
— Не трогайте меня!
Мы просто молча стояли и ждали, когда Бекки успокоится. Сэмми продолжала ворковать, что все было хорошо, и это начало успокаивать ее.
Бекки глубоко вздохнула.
— Констанс сказала, что во мне все еще много электричества, и что я могу питать всю академию в течение целой недели. Она на самом деле подумывала об этом, — новые слезы текли по ее лицу, оставляя маленькие искры по следу. Она даже не вздрогнула.
Наверное, у нее действительно был иммунитет к нему. Картинка, как Констанс подсоединяет проводки к Бекки, чтобы получить электричество, сложилась в моем сознании. Было трудно, не засмеяться.
