Он мягко отодвинулся. Держа в руке мой подбородок, он издал удовлетворенный рык, будто только что закончил есть свое любимое блюдо.
Мое лицо горело огнем. Я была рада тому, что он не сможет увидеть мой румянец в темноте.
— Я хотел это сделать с первого дня как тебя увидел, — прошептал он и сжал меня крепче в объятиях.
Я обернула ноги вокруг его талии и просто хотела поцеловать его снова, мне было не достаточно одного поцелуя.
— Надеюсь, ты не возражаешь.
— О, об этом ты бы узнал, — сказала я. Наши губы снова нашли друг друга.
Прогремел гром, заставляя нас обоих оторваться друг от друга и взглянуть на грозное небо.
— Думаю, уже поздно, — сказал он.
Я про себя пожаловалась на это, поскольку хотела провести с ним больше времени.
Бекки и остальные уже вылезали из озера, когда мы поплыли к ним. Я чувствовала себя неуверенно из-за того, что в отличие от всех, не была в шортах, а только в бикини.
Я побежала к полотенцу, когда молния прорезала ближайшее дерево. Красные искры полетели во всех направлениях после удара и запрыгали вниз с веток.
Я в ужасе вскрикнула и снова оказалась в объятиях Люциана.
Люциан засмеялся, но сразу же прекратил, когда что-то привлекло его внимание. Он бросился к поляне позади меня.
Я обернулась и увидела лежащую на земле Бекки. В страхе я закрыла рот ладонью, заметив, как электричество плясало по ее телу. Она дико тряслась, словно в припадке.
Люциан склонился над ней, пытаясь что-то обнаружить. Он выкрикнул нам указания, но они прозвучали в пустоту.
Я просто таращилась огромными немигающими глазами на беспомощно лежащую на земле Бекки.
Сэмми добежала до нее в то же время и упала на колени. Она потянулась рукой к подруге.
— Не трогай ее, Сэмми! — шлепнул ее по руке Люциан.
— Но, Люциан!
— Прикоснешься к ней — поджаришь и свою задницу, — сказал Люциан. — Елена, иди и приведи Констанс и Мастера Лонгвея.
Мои ноги приросли к земле, пока я пыталась проанализировать разворачивающуюся передо мной картину.
— Елена! Сейчас же! — рявкнул он, в этот раз выводя меня из ступора.
Поглотивший меня страх исчез, и я побежала так быстро, как могла, обратно в главное здание.
Примерно на полпути деревья стали расплываться перед моим глазами. Я поняла, что слезы мешают мне видеть дорогу и решительно смахнула их тыльной стороной ладони.
Я нашла главное здание и рванула на себя двери. По моим ногам ползла боль, а легкие горели, пока я продолжала бежать. Я всасывала в себя воздух, как пылесос, к тому времени, когда достигла спальни Мастера Лонгвея.
