Володино возбуждение росло, нарастало, увеличиловалось, усиливалось, и в результате они с Татьяной-Мариной вскоре, минут через семьдесят пять, слились в так называемом любовном экстазе. Чего давненько не случалось. Примерно с тех самых пор, когда Сашка, Володин брат, умер в конце мая совсем молодым.
Приключившееся понравилось отвыкшему от честного семейного секса Володе гораздо больше записи и фиксации снов. Ни один из своих снов он так и не запомнил, так что и записывать в толстый венгерский, и уж тем более, наговаривать на красивый японский, было нечего. К тому же сны перестали наносить ему свои непрошенные визиты.
– Что ж, отлично, – радовался Володя. – Ведь и без этого хватает у меня разных дел. До фига у меня самых разных дел. Жалко вот только, что Сашка умер совсем молодым.
ДЕЛЬФИЯ, МЕДСЕСТРА ИЗ БАНКА
Дельфию многое возмущало. Очень многое. В первую очередь, Сашка. Дельфия, медсестра из банка, немало успела повидать на своём веку. Что из того, что её век, по мнению того же Сашки, был не очень долгим? Нет, слишком коротким он тоже не был!
В тайной глубине души Володя ей нравился больше, чем Сашка. Но Володя был женат на молчаливой Татьяне-Марине, и это частично препятствовало становлению – развитию – укреплению – пролонгации – росту – градации чувства Дельфии по отношению к нему. Смерть же Сашки прицельно выбила Дельфию из привычной, хорошо и густо унавоженной честным, сухим трудом жизненной колеи.
– Какого чёрта! Какого, спрашивается, чёрта, – нервно думала она, перевязывая эластичным свинцовым бинтом сломанные за выходные рёбра, берцовые кости и ключицы у сотрудников банка. – Взял и умер без всякого предупреждения!
И ведь прежде-то не болел никогда! Его мать, Таисья Викторовна, в свободное от основной работы время лет, примерно, тридцать подряд, занимающаяся коллекционированием болгарских обоев, сказала ей однажды по телефону, что в школьном возрасте Сашка никогда не простужался, не знал, что такое ангина, коклюш или брюшной тиф, и даже жесточайшая эпидемия старовологодского гриппа, унесшая далеко прочь немало мёртвых жизней, обошла его стороной!
– Да и Володя, конечно, тоже хорош, – Дельфия поставила холодный льняной компресс сломавшему на рыбалке ноготь одному из руководителей банка и победным финальным глотком опустошила изрядно проржавевшую банку с модным импортным пивом. – Для чего нужно было ему, Володе, всё время повторять, что Сашка умер совсем молодым? Нет, не так уж Сашка был и молод!
