Хозяйка истории | страница 28



И не трогает. А были бомбежки.

Совсем не трогает.

Много жертв…

Умом то есть — да. А чувствами не сочувствую. Соумничаю.

Вот то, что тахта никуда не годится, это, конечно, предмет для переживаний.

А причастна, причастна…

Спим на диване сегодня.

День отдыха. То есть ночь.

Если высплюсь.


5 декабря

Позвонил генерал, поздравил с праздником[87].


6 декабря

Увезли на занятия.

После обычной политинформации для всего состава мне уже разъяснили в индивидуальном порядке, что же там у них происходит. Бенгальцев 70 миллионов, как оказалось. Немало. Я и не думала.

Путано все.

Муджибур Рахман[88] — если верно запомнила. Сидит в тюрьме. Того гляди казнят. Показывали фотографию. Герой. «Наш друг».

Ну а я чем помочь могу?

Дату казни узнаете? Вы же не этого хотите?

Любовь и смерть. Роковое.

Не люблю этого.

Любовь — моя. Смерть — его. Не люблю.

Просила не включать в график[89].


7 декабря

Наконец утвердили заявку. С утра ездила в мебельный. Привезли к вечеру[90].


17 декабря

Весь день в голове: «мухти бахини», «мухти бахини»[91]


19 декабря

Узнала сегодня: он взял социалистические обязательства на 1972 год.

— Это анекдот?

— Леночка, ну не бери в голову, там нет ничего про тебя.

— А про кого?

— Ни про кого. Просто так. Обобщенно.

Говорит — для проформы. Ну-ну.

Уж не захотел ли ты, дорогой, стать ударником?


20 декабря

Днем читала Толстого.

Ударник пришел после одиннадцати. И пахнет духами…

По природе вещей — три дня выходных.


25 декабря

Западный мир празднует Рождество.

Можно поздравить американцев: они получили «серьезное предупреждение» — 497-е. Китайское.

Не надо летать над чужой территорией.


30 декабря

Закатила сцену мужу. Без повода.

Повод был в том[92], что не хотела идти в Отдел, а всех собирал генерал, чтобы поздравить с Новым годом.

Я заупрямилась, Володька настаивал, я психанула, и он тоже психанул. Вот и поговорили.

С этого началось утро.

Потом за нами прислали машину, и мы, конечно, вместе поехали. Володька по дороге подлизывался самым откровенным образом, но я отвернулась к окну и была как в броне. Хотя, конечно, понимала, что на людях так не смогу и не буду, а буду как будто ни в чем не бывало. В силу своей отходчивости.

Так и случилось.

Был стол. Была елка. По рукам пустили ведомость — расписаться: давали премию. Настроение сразу улучшилось.

К чести генерала. Говорил он меньше обычного. Всех сильно хвалил и утверждал, что «гордится».

Потом выступал из ЦК. Гость. Подводил итоги года. Подтверждал приоритеты. Сказал, что нами очень довольны и что общеевропейское совещание, возможно, состоится уже в новом году