— Ну, располагайся, — сказал Скрепп, снимая свой плащ — нам с тобой два дня еще ехать, с остановкой.
Мальчик начал привыкать к стуку колес и небольшому укачиванию. Он поставил свою сумку на диван и стал вынимать вещи. Было довольно прохладно, поэтому он хотел найти свою курточку, что лежала на самом дне мешка. Чтобы достать ее, пришлось выложить все остальные вещи на стол, среди прочего небольшую черную коробку.
— Что это у тебя тут? — Скрепп обратил внимание на нее
— Это? Подарок папы… он подарил мне его перед уходом.
Скрепп открыл коробку и достал из нее золотой кинжал.
— О! А эта вещь большой раритет — он начал внимательно разглядывать клинок — Драгану его сделали гораздо лучше, чем мне.
— У вас тоже есть такой?
— Был когда-то — Скрепп немного улыбнулся, не отрывая взгляда от кинжала — стыдно признаться, я потерял свой давным-давно.
— Вот как…
Скрепп обнажил лезвие и стал проверять его на остроту.
— Видишь ли, друг мой, лет двадцать назад еще была традиция при вступлении в золотое общество студентам дарить золотые кинжалы. Вот, видишь эту букву? — он показал на гравированный значок «V» в круге на эфесе — это императорский символ, V значит Веридас.
Никола, наконец, достал свою куртку и, надев ее, сел напротив Скреппа.
— А мне дадут кинжал?
Сергей Сергеевич спрятал лезвие в ножны и отдал мальчику.
— Не думаю… в последнее время оружие не дарят, скорее всего, это будут карманные часы или еще что-нибудь.
— Понятно…
Никола чувствовал себя как-то не так рядом со Скреппом. Он не знал о чем поговорить с этим человеком и почему Скрепп все время смотрит на него то с серьезным взглядом, то с какой-то добротой. Только когда за окном уже совсем стемнело, и Сергей Сергеевич задремал, мальчик успокоился. Он достал из сумки доску с шахматами и принялся расставлять фигуры.
Одна партия, вторая, третья. Николе быстро надоело побеждать самого себя, он даже захотел, чтобы Скрепп проснулся и обратил на него внимание, сыграл бы с ним. Но мужчина крепко спал, облокотившись на спинку дивана и на окно.
Мальчик утомленно вздохнул, поднялся на ноги и на цыпочках вышел из купе.
Их место было в самом хвосте вагона. Здесь совершенно не было слышно шум от локомотива, но зато слышался стук колес. К этому Никола уже успел привыкнуть.
В коридоре салона поезда было совсем пусто и темно. И еще настолько тихо, что ощущалось как будто мальчик и Скрепп были единственными пассажирами здесь. Благодаря темноте стали видны пейзажи за окном. Бесконечно длинные, темные поля под звездами и редкие полоски леса вдалеке.
