Вокзальный склад был совсем близко. Большое деревянное здание, переполненное ящиками. Охранник тихо спал, убаюканный ливнем. Они открыли большие скрипучие двери и тут же столкнулись с кромешной тьмой внутри помещения. Склад был настолько большим, что в нем располагалось несколько грузовых кранов, для подъема вещей на верхние уровни. Потеряться здесь было проще простого. Кругом налево и направо были целые горы, лабиринты и небоскребы из маленьких и больших ящиков, бочек и коробок. И кругом тьма.
— Где твой человек? — спросил Николай, создавая огонь на руке, чтобы хоть чуть-чуть осветить себе дорогу.
— Заткнись. Иди за мной и не устрой тут погром.
Кругом пахло сырой древесиной. Тишину нарушал только скрип досочных полов от шагов и стук капель ливня по крыше.
Николай и Мак-Бауман пробрались к центру склада. Здесь горела лампа со свечей внутри, и было просторно. От этого центра видимо и уходило множество «улиц» лабиринта в разные стороны, всюду стояло множество тележек.
— Артур, предупреждаю, если ты обманешь меня, я не посмотрю, что ты беззащитен, на месте сожгу.
Мак-Бауман только усмехнулся в ответ.
— Ишь ты, дерзкий какой. Остынь, мы на месте, сейчас придет проводник, и мы завяжем тебе глаза. Можешь мне верить, я и сам рад представить тебя Чадаеву. Он давно хотел с тобой встретиться.
Николай старался пропускать мимо все его слова. Где-то вдали вновь послышались сирены, машины удалялись и, видимо, разъезжались теперь в разные концы города в поисках беглеца и его подельника.
Внезапно из темноты, откуда то сверху, на вершине одной из стопок ящиков послышалась женская речь.
— Ты уже вернулся Артур? — голос сделал ударение на первый слог его имени, затем последовал какой-то задорный и простой смешок — привел с собой друга?
Николай обернулся и усилил пламя на руке, но его все равно не хватало, чтобы осветить все помещение и он не видел говорящего. Голос сам по себе звучал ласково, с долькой иронии… возникало ощущение, будто говорит ребенок.
— Кто здесь? — Николай не переставал боязливо вглядываться в темноту, вертясь по сторонам, ища незнакомку. — Покажись на свет!
Прошло какое-то время тишины, затем темный силуэт спрыгнул с горы ящиков, и послышались приближающиеся шаги. На свет вышла молодая девушка, почти ровесница Николая. В глаза сразу бросились ее темно-вишневые волосы, как рубин или гранат, черневшие к корням. Каре, кончики прически еле-еле достают до плеч. Она была в темной одежде — кожаной куртке, приталенных штанах и сапогах. Вся одежда имела странные украшения, металлические цепи или маленькие шипы, сверкавшие серебром. Среди всей этой черноты на большой груди ее находился красный галстук с золотой печатью, уходивший под куртку.
