— Что случилось?
— Просто выйди на улицу, я тебя подберу, мне только что звонил Владыка Демиан, сказал, что будет ждать вас с Сергеем Сергеевичем у себя.
У Николая внутри все потяжелело. Он посмотрел на часы.
— Он вызвал нас в пол одиннадцатого?
— Да… наверное что-то случилось. Профессор говорит, что Владыка хочет обсудить Мак-Баумана и ситуацию на севере. Мне по пути, я еду за новой машиной.
— Я понял, жду тебя около входа
Николай положил трубку, обернувшись. Девушка смотрела на него. Он заметил в ее руках книгу, которую только что читал.
— Простите, мне надо бежать — поклонился Николай — вы не позаботитесь о моих чертежах и книгах? Отложите их куда-нибудь, я продолжу в следующий раз.
Девушка тоже поклонилась.
Николай, на ходу застегивая свой длинный плащ, побежал к лифту.
Ужасна была эта погода начала мая. Да и сам Централ как-то помрачнел. Летом никто не зажигал цветных фонарей на улицах, вместо них повсюду горели обыкновенные лампы. Своим оранжевым светом они не могли охватить даже внутренние дворы, разве что только дороги и тротуары.
Николай вышел через центральную дверь, с трудом отворив ее. Ему открылся совершенно пустынный город. Ни людей, ни машин, ни лошадей. Только каменные дороги и дома, немного охватываемые светом у самого основания. Чем дальше вверх они уходили, тем сильнее тьма скрывала их, высоту здания было не понять. Небо закрыто за бесконечным полем кучевых облаков, через которые очагами виднелась звездная чернота. Кончики мрачных деревьев, только-только начинавших зеленеть, покачивались на слабом и еще холодном ветру.
Плащ тут же поднялся по направлению ветра. Николай быстрыми шагами, вприпрыжку спустился с широкой фасадной лестницы и оказался у самой дороги.
Тишина.
Даже бродящих собак, которые царили здесь по ночам, не было видно. Совсем недавно Централ научился этому немому молчанию. Раньше, особенно когда Николай только прибыл в Веридас, здесь даже после захода солнца было уйма народу, на дорогах еще не успевали доспориться водители машин и извозчики карет. Люди прогуливались — вечером некуда было спешить. Они шли под ручку парами или компаниями, тихо или громко веселясь. Казалось, что и света на улицах было как-то больше. Но теперь Централ превратился в немой лабиринт из широких темных или полуосвещенных авеню. Людей даже вдалеке не было видно… не было слышно. Ни одной машины не проехало мимо Николая, пока он ждал Зака.
До штаба отсюда было далековато, но в голове появилась мысль прогуляться пешком туда. Очень уж нравилась юноше эта опустошенность, мрачные улицы. Мысли сами готовы были безостановочно рождаться в такой атмосфере. Мрак одновременно нагнетал и дотрагивался до чего-то холодного в самой глубине Николая. Что случилось с этим городом?
