Дуб рос, собаки его оскверняли, а Председатель худел и таял на глазах. Иной раз он посылал курьера отогнать какую-нибудь дворнягу, что крутилась возле дуба. Но пока курьер добегал до скверика, чаще всего было уже поздно.
Как-то ночью возвращаемся мы из пивной через рыночную площадь, и вдруг видим, что-то шевелится на скверике. Подошли мы поближе и спрятались за куст. Смотрим: Председатель с лопатой копает около деревца, достает из ямки бутылку, откупоривает, снова закапывает и уходит.
Не успел он отойти, как мы принялись за работу. Отрыли бутылку, а в ней — новая бумага. Зажигаем спичку и читаем: «Народу — Председатель».
— Э, нет! — сказали мы. — Не позволим Председателю нас оскорблять!
Ту бумагу убрали и вложили в бутылку другую: «Народ — Человечеству».
Закопали и притоптали ровненько.
Председатель вызвал меня в свой кабинет, запер двери на ключ, задернул шторы на окнах, велел подойти поближе и, понизив голос, сказал:
— Обо мне ходят клеветнические слухи, будто я и начальной школы не окончил. Я должен положить этому конец. Вы поедете в столицу, в командировку, строго секретную. Никому ни слова. В столице вы проведете несколько дней. Ежедневно будете покупать открытку с видом, заполнять ее и высылать на мой служебный адрес. Мне нужно, чтобы любой мог ее прочесть.
Я, разумеется, согласился, но спросил, что мне писать на этих открытках?
— Об этом не беспокойтесь. Вот вам заготовленные тексты. Достаточно только переписать каждый из них на очередную открытку. Это приветствия лично мне от разных ученых. Столица — средоточие науки, пусть люди узнают, какие у меня друзья, сразу перестанут обо мне сплетничать.
И я поехал. Столица очень мне понравилась. Прямо с вокзала я пошел на почту. Купил открытку с красивым видом центра столицы и переписал первый текст, который гласил:
«Дорогой коллега, все мы здесь с удовольствием о тебе вспоминаем и очень нам тебя не хватает. Напиши, над чем сейчас работаешь».
Подпись: Президент Академии Наук.
Отправил я эту открытку и с чувством исполненного долга направился в вытрезвитель, чтобы не расходовать государственные деньги на отель. Какой же ужас охватил меня, когда наутро я обнаружил пропажу конверта с текстами, которые мне доверил Председатель. Делать было нечего, и я решил писать ему самостоятельно. Обманув бдительность персонала, я сумел вынести из университетской библиотеки энциклопедию, сел за уединенный столик возле буфета, в проходе к туалету, и приступил к ее изучению. К утру была готова открытка следующего содержания:
