Оказалось, что он не Самсон, а граф, граф Монте-Кристо. Мы обнаружили на его теле татуировку, свидетельствующую о благородном происхождении, узнали, что в молодости он получил какую-то почетную медаль в Калифорнии. Годы неволи сделали его трудный характер неисправимым. Но то был пес благородный не только по своему титулу. Каждый, кто хоть немного разбирается в собаках и людях, знает, что я имею в виду. А вот каким был его конец…
Неподалеку возвышается холм, а в нем лабиринт туннелей, вырытых не знаю уж какими животными. Отелло нравилось туда ходить и забираться вглубь. Возвращался он весь в земле и сухой траве, но счастливый. А однажды не вернулся. Наши люди копали целый день до самых сумерек, но не нашли его. Скорее всего, обвалился свод, и его засыпало. Или сразил сердечный приступ.
Ведь он был уже немолод. Мы так и не узнали, сколько ему лет, но и по двум годам, прожитым бок о бок с ним, стало ясно, что немало. Мы надеялись дать ему спокойную старость: отдых в холодке или на солнце, забота, любовь и уважение. Не вышло. Он ушел сам, когда пришла его пора. Не хотел быть беспомощным, стать обузой для нас. Погиб как officer and gentleman[2].
Мимо этого холма проходит дорога, по которой мы будем уезжать. Курган, где покоится Отелло, будет последним, что мы увидим на ранчо.
Что же нам делать с собаками? Об этом даже думать не хочется, но думать нужно. Четыре великана, ризеншнауцеры, и один крохотный, цверг-шнауцер. Двое из них появились на свет уже при нас, я ассистировал при родах, а остальные здесь со щенячьего возраста. Выросли великолепные, веселые и такие доверчивые… Я стараюсь не смотреть им в глаза.
В 1971 году гадалка в Пуэрто-Рико предсказала мне, что я уже никогда не вернусь на родину. Она не могла знать, что я эмигрант, она вообще впервые меня видела. Гадалка обычно сидела в вестибюле большого отеля, я был одним из ее анонимных клиентов, почти сплошь туристов, за время короткого сеанса я ничего не сказал ей о себе.
Уже шесть дней, как я решил, что вернусь в родную страну. Так кто же окажется прав? Многое из того, что она мне предсказала, позднее удивительным образом исполнилось. Что перевесит на этот раз: ее ясновидение или моя решимость? На всякий случай мне следует бросить курить, хотя по опыту известно, что курильщики перестают курить только после смерти. Это могло бы стать решением всех проблем для меня, но не для моих собак.
>Ранчо Ля Эпифания, 23 апреля 1996.
