Надо поскорее уходить из города. Неспокойно мне. Да ещё и сон этот странный. А ведь я помню его до мелочей, чего со мной давно уже не случалось. Обычно сны практически сразу испаряются из головы, а тут, будто это и не сон вовсе был.
Мысли неслись вскачь и я, повинуясь своей паранойе, хотела уже сказать, чтобы Эйнар не открывал дверь, но было уже поздно.
Дверь открылась, а за ней вовсе не служанка, и даже не служка. За ней стояли крепкие парни, которые тут же вошли в номер, заставляя меня скатиться с кровати и встать на ноги.
Эйнар действовал довольно быстро, тут же выхватив клинки и выставив их перед собой. Метнув на меня мимолётный взгляд, он нахмурился. Кажется, кто-то будет винить себя.
— Господин посол?
Честно, я не ожидала, что с нами будут ещё и говорить, решила, что начнут сразу головы рубить, но, видимо, им от нас нужно явно что-то другое. Так, посол? Если вспомнить, то Эйнар действительно явился в империю в качестве посла, осталось только понять плохие это парни или хорошие. Если подумать, то эльфа точно будут искать какие-нибудь наши службы. Я плохо разбираюсь во всей этой политике, но мне кажется, вот так просто допустить смерть посла другой страны не самая лучшая идея, которая могла придти в голову нашему правителю. Именно поэтому остаётся надежда, что Эйнара искали имперские люди и именно они сейчас стоят перед нами.
Но! Тут вступает всемирный, великий, непреложный, бегущий впереди всех, являющийся самым стопроцентным и работающим как часы закон подлости. Именно благодаря этому закону всегда случается что-то, о чём думаешь в самую последнюю очередь, и об него обычно разбиваются все надежды и ожидания.
А вот это уже будет невесело. Учитывая, что в прошлую встречу Эйнара серьёзно так пытались прикопать в ближайшем лесочке, то надежды, что ребята просто на 'поговорить' нет никакой.
— Кто вы? — спросила, посчитав, что гляделок достаточно, и так уже дыру друг в друге просверлили.
— А вы… — здоровенный мужик со шрамом, рассекающим лоб над левой бровью, а также щеку под этим же глазом, моргнул и отступил на шаг, поднимая руки в знакомом, по-моему, во всех мирах жесте мира, — посол?
Присмотревшись, я поняла, что у него зрачки в глазах вертикальные, а сами глаза совершенно невероятного цвета. Хотя, о чём это я, вон у Эйнара они тоже как бы не самые обычные — цвета спелой вишни.
Чем дальше мы продвигаемся, тем больше мне начинает казаться, что моя деревня, в которой я прожила свои семнадцать лет жизни в этом теле, единственный уголок нормальности и естественности.
