— Тварь! — воскликнула девушка и приставила ладони к шее слепца.
— Вселенная т… — юноша не успел договорить — сирена свернула ему шею…
Зверь-сирена попыталась зрительно найти то место, где череп, ударившись о водную гладь, разлетелся на куски.
— Это же я… — шёпотом сказала девушка, ступая в воду. Но тут же мощнейший разряд трезвости поразил её. Сирене открылась тайна…
— Я знаю время, я знаю себя во времени… — судорожно проговорила муза скал…
Греки заткнули уши. Одиссей был привязан к палубе. Корабль плыл. Капитан жалкой чайкой вглядывался в волны. «О, боги! Не дайте же закончиться всему вот так… Я ещё не получил всех ответов…», — внутри себя разрывал целлофановые стены Одиссей.
Капитан жил эти минуты в полном молчании. Он ждал той самой минуты, когда дьявольская песня наполнит его сознание. Но этого не происходило… Вот корабль подошёл совсем близко к берегу — Одиссей затаил дыхание… Грек краем уха услышал женский плач. На берегу, прижавшись к камню-твердыне, стояла рыдающая девушка. Она стояла спиной к Одиссею, и он не видел её лица. Пространство разразил её резкий пронзительный крик: «Я ли это?..».
«Жертва?», — подумал Одиссей и вдруг перед его глазами предстал слепец, печатающий что-то на печатной машинке. Капитан забыл о существовании девушки.
— Ты знаешь, кто я? — спросил слепец, перестав печатать.
— Да… — убийственно тихо сказал Одиссей.
— Я знаю, то, что ты пытаешься найти. — Потирая глаза, проговорил слепец. — Это нелегко — знать всё это… Это вся Вселенная в тебе…
— Я готов…
— Знаю… Готов ли я дать это?
Слепец замолк. Капитан жадно поглощал взором его портрет. Черепаший панцирь выстукивал о палубу связанные звуки: «Тук — тук! Ну, погодите, убийцы! Вам не постичь меня…». Слепец стукнул кулаком по столу:
— Я решил!
…Одиссея втянула в свои витки спираль. Он видел Пенелопу, великого Магеллана, плеть и сжавшегося человека под ней, внушающего благоговение, и многое другое.«…Всё это — это я…» Всё сразу, вместе крутилось перед его глазами и в нём… Спираль закручивалась всё дальше. Вскоре Одиссей перестал понимать и разбирать всё то, что видел. Картинки быстрыми лошадьми проскакивали перед ним… Распухшая голова разболелась. Капитан был более не в силах выносить этого. Он потерял сознание…
Гелиос расстреливал планету светом. «Жара! Ужас! Проклятие!..», воскликнул бы слепой творец Гомер, оказавшись в эту минуту на палубе деревянного корабля… Чтобы он сказал, спросил, встретившись лицом к лицу со своим героем? Неужели он бы молчал?
