Внимательно прочитаем фрагмент интервью.
Кавуто. Хорошо. Сэр, теперь я бы хотел прояснить, если это возможно, пару вопросов. Может быть, нам даже удастся не просто прояснить, а выявить, что называется, голые факты. Вы на днях поругались с сенатором от штата Вермонт Патриком Лихи. В чем была суть конфликта?
Чейни. Ну, мы… Думаю, это можно назвать короткими сенатскими дебатами.
Кавуто. Насколько я знаю, ваш разговор был жестче, чем обычно бывает в ходе дебатов.
Чейни. В общем, да. Я выражался достаточно жестко. Но я чувствовал, что сказал именно то, что надо было сказать.
Кавуто. Ясно. А нецензурное слово на букву «Х» вы не употребляли?
Чейни. Это не совсем в моем стиле.
Кавуто. Понятно. Просто некоторые СМИ написали, что вы использовали именно это слово.
Чейни. Нет, не мой это стиль. Я так обычно не выражаюсь, но…
Кавуто. А что вы сказали Патрику Лихи?
Чейни. Я сказал, что не считаю правильными его высказывания.
Кавуто. Высказывания насчет вас и «Халлибертон»[19]?
Чейни. Нет, только отчасти. Было не только это… В общем, речь шла… Знаете, Лихи — это человек, который может обвинить тебя в серьезнейших проступках, а потом как ни в чем не бывало подойти и начать разговаривать с тобой как с лучшим другом. Я без всяких уверток выразил свой взгляд на… на подобное поведение и затем ушел.
Остановимся здесь. Какой вывод можно сделать из того, что сказал Чейни? Такое впечатление, что он пытался пропустить мимо ушей предположение о том, что во время стычки произнес какое-то крайне грубое слово. Кавуто мог бы посчитать, что вице-президент намекает на полное отрицание своей потенциальной виновности. К счастью, интервьюер не сдавался и продолжил двигаться в прежнем направлении.
Кавуто. Вы произносили нецензурные слова в адрес Лихи?
Чейни. Возможно.
Кавуто. Жалеете об этом?
Чейни. Нет, не жалею. Я ругнулся, но на тот момент я чувствовал… (Не успевает закончить мысль, так как его перебивает Кавуто.)
Итак, что мы услышали? Обратите внимание: Чейни так ни разу и не дал четкого отрицательного ответа, когда его спрашивали, грубил он или нет. Это уклонение от ответа в сочетании с попытками убедить слушателей в том, что нецензурная брань — не его стиль общения. У Чейни была возможность сразу произнести прямое и лаконичное отрицание предполагаемой вины, но он этого не сделал. После того как вице-президент ответил еще на три вопроса, он, употребив слово «возможно», невольно продемонстрировал, что вероятность произнесения ругательства в ходе перепалки с Патриком Лихи не так уж мала (в данном случае из уст Чейни прозвучала одна из
