- Вот это да! - говорили вокруг.
- Удивительно! Колоссально, правда?
- И как губернатор сумел это соорудить всего за одну ночь!
- Вот что могут сделать новые машины. На все про все - только шесть часов.
- А проект составил сам губернатор, - объяснил нам вполголоса один из полицейских, охранявших клетку. - Он всю ночь не спал.
Если бы мы не взяли с собой двух полицейских, пробиться к клетке нам бы не удалось. Подойдя поближе, мы разглядели на дверях замка небольшую надпись: "В честь нашей эмблемы и в память великого Двухсотлетия. От Флоридаполиса. Джон Дж.Маффит, губернатор".
- А вы знаете, из чего сделана вся эта громадная клетка? - прошептал наш полицейский. - Вся эта громадная клетка сделана из чистейшего литого золота! И сколько, по-вашему, она стоила?
Больше я ничего не слышал. Я опустился на колени, затаив дыхание, и с бешено бьющимся сердцем заглянул в клетку. Я увидел орла - взъерошенного, прижавшегося к задней стенке замка, но живого! Он сверкнул на нас глубоко сидящими злыми глазами. Профессор накинул на решетку покрывало. Вздох разочарования послышался из толпы.
Как мы вытащили оттуда эту чудовищную клетку, я не помню. Помню только двойную цепь полицейских, которые оттесняли толпу, когда мы шли к самолету. Помню еще, как в моем мозгу молотом билось одно слово, только одно слово: "Последний, последний, последний!.." Последний в Америке. Последний во всем мире. Последний во всей бесконечной вселенной!
Мы доставили орла в аэропорт Олбскетрой. Там все уже было готово. Нас ждал пустой ангар, чисто убранный и устланный свежей соломой. По нашему приказанию, несколько листов кровли было снято, чтобы орел мог видеть небо, когда-то служившее ему домом. Были запасены свежая рыба из питомника, чистая солома и вода из горных ручьев; мы даже поставили в ангаре большое зеркало, надеясь, что с ним орлу будет не так одиноко и страшно. До завтра больше ничего сделать было нельзя. Мы заперли ангар, поставили вокруг него охрану из президентских телохранителей и неохотно разошлись.
- Нужно устроить для него заповедник, специальный парк, - сказал профессор. - Может быть, привезти несколько рыжих орлов из Калифорнии, чтобы ему было повеселее.
Я послал одного из часовых с распоряжением выключить все громкоговорители. Музыка мгновенно стихла. Аэровоз доставил нас на квартиру профессора. Я почувствовал себя таким измученным, что сразу завалился в постель.
На следующий день - день Двухсотлетия - я уже в шесть часов утра был в аэропорту и бегом бежал к ангару, вокруг которого по-прежнему мерно шагали часовые. На полпути меня догнал посыльный в форме секретной службы и протянул пакет, собственноручно подписанный шефом. Охваченный нехорошим предчувствием, я машинально отошел на полагавшиеся по уставу восемь шагов от ближайшего постороннего, сломал печать и прочел:
