И вот она, благодарность. В глазах вышестоящих господ он всего лишь подданный, должник, всецело во власти их воли и прихоти, как всецело в его власти эти черномазые рабы на его плантации. Выходит, он ничем не лучше этих невольников, кого морем, в кандалах, везли сюда из Африки, чтобы они убивались тут на жаре, и кто все еще носит раскраску своего племени и не научился понимать его английский. Да, он такой же раб, как и они, только оковы его не из железа, а из бумаги с печатью Английского банка.
И все-таки между ними есть разница: с ним кое-что произошло. Он начал чувствовать себя свободным человеком. И все чаще встречает других людей, — как и он, плантаторов, тоже богатых и тоже кругом в долгах, — почувствовавших то же самое. Мало-помалу они объединяются, образуют партии и возвышают голос, готовые восстать против нового гербового сбора, выдуманного королем, чтобы выбивать из колонии еще больше денег. Они требуют выборов, хотят иметь собственное правительство и свой парламент, свои законы и свои суды. И даже свою армию. Они уже вербуют рекрутов и начали их обучать. Короче, решают проблему самым привычным для человечества образом — то бишь войнами и кровопролитием.
Но если бы они не начали вербовать рекрутов, не провозгласили независимость, не развязали бы войну, тогда Джордж Вашингтон не стал бы первым президентом Соединенных Штатов Америки, а его величество король Англии не лишился бы ни Виргинии, ни Мэриленда, и, значит, не возжелал бы заполучить взамен новые колонии. А так ему срочно понадобились новые заморские владения, чтобы переправлять туда преступников, как это принято было делать, когда тюрьмы королевства оказывались переполнены. И делу был дан ход, и вскоре оно, в лакированной, на японский манер, папке легло на чиппендейловский, красного дерева, письменный стол, что стоял в здании на Уайтхолле, в кабинете министра внутренних дел, который как-то в пятницу, в августе 1786 года, и начертал на бумаге соответствующий рескрипт. Это был указ его величества, повелевающий изгнать из страны всех преступников королевства, отправив их на кораблях на край света отбывать там наказание сроком либо на семь лет, либо до конца дней, что на самом деле было примерно одно и то же. Министр, Томас Таунсенд, пожалованный во дворянство, — первый лорд виконт Сидни, — и в последний день рабочей недели трудился прилежно и основательно, а посему досконально перечислил, что для сего предприятия понадобится: сорок двуручных пил, сотня кирок, по одному молоту на каждого четвертого человека, буры, а так же всякое прочее, что для домостроительства потребно, как то десять наковален и тридцать точильных оселков, сорок тачек, столько же ручных мельниц, двенадцать плугов, вдобавок к тому чугун, стекло, крючки рыболовные, сети рыбацкие, десять бочонков гвоздей калибра разного, две тысячи шплинтов, двести шарниров и вполовину от них замков. Из одежды на каждого человека по две куртки, четыре пары шерстяных подштанников и носков камвольной пряжи, одна шапка, а также миски для еды, солонина, сухари, мука, равно как и всякая живность — овцы, козы, куры, утки и иная птица.
