Было совершенно непостижимо, чем заняты существа.
Еще через некоторое время Куэнкэй-Ну осознал, что с мозгом у этих существ что-то действительно не так. Их разум казался словно двойным. И сомыслями обменивались как бы не сами существа, а то, что находилось в их головах…
Но все это неважно.
Куэнкэй-Ну все труднее становилось сдерживать радость и нетерпение. Охотника била мелкая дрожь. Пища. Новая пища. Крупная пища. Размерами существа были меньше зрелого пожирателя веток, но вдвое крупнее самого охотника. Даже одного существа хватит, чтобы вырастить двух, нет, даже трех молодых куарай. Убить, позвать и оплодотворить самку, чтобы она смогла отложить яйца. И пища оживет. Десятки ченекку – молодых куарай, выйдут из нее, прорвав плоть острыми зубками, сожрут взрастившую их оболочку без остатка. И начнут смертельную, полную жажды жизни схватку между собой, пока не останется двое-трое самых сильных. Так приятно будет наблюдать за борьбой, видеть торжество сильных, полноценных малышей, способных пополнить племя… которые заменят никчемных стариков, чья плоть уже попала во власть нанэкка, и пользы от которых было уже мало. Племя должно выжить, это закон. Молодые всегда должны приходить на смену старикам.
Затем можно будет разбудить новых охотников, вернуться и усыпить всю пищу. Существ много. Хватит, чтобы вырастить целое поколение… нет, всех усыплять нельзя придется оставить двух-трех особей на расплод. И пока неизвестно, где у них самки, а где самцы…
Куэнкэй-Ну спохватывается, оборвав сладостные мечты.
Нельзя! Нельзя начинать охоту, не получив разрешения вождя – Содоруй-Да, иначе он сам в наказание пойдет в пищу. Нужно возвращаться. И как можно быстрее. Интуиция подсказывала ему, что так же внезапно, как появилась, эта пища может исчезнуть. Но сейчас они определенно никуда не денутся. Существа, одно за другим, скрывались в гнезде, словно получив общий сигнал. Возможно, собирались залечь в спячку, как и племя куарай. Непонятно, как они оказались здесь в сезон сна…
Одно существо зачем-то направилось в сторону холма, на котором сидел Куэнкэй-Ну. Не спуская с чужака глаз, охотник попятился, без малейшего звука раздвигая телом ветки кустов, среди которых все это время маскировался, но почти тут же пришлось замереть. Чужак подошел так близко, что Куэнкэй-Ну со своего места мог бы достичь его в пару прыжков. И охотник чуть не обезумел от близости жертвы, предельным усилием воли сдержал себя, чтобы не обездвижить пищу мысленными путами и не прыгнуть на нее, и… и неожиданно для себя слился с чужим сознанием – на миг…
