. Автор старался не давать оценку модному потреблению, отмечая, что коллекционеры других предметов потребления, обладающих, казалось бы, большей культурной ценностью, – книг, виниловых пластинок (в этот ряд я добавила бы и «винтажную» одежду), – не вызывают того презрительного отношения, с которым сталкиваются те, кто посвящает себя коллекционированию модной одежды.
Портреты Коичи Тсузуки – это глубокое размышление о природе такого феномена, как жертвы моды, но они также указывают на ограниченность нашего видения. Людей Викторианской эпохи преследовал призрак мучений, на которые необузданный консюмеризм обрекал как создателей одежды, так и ее владельцев. Если на фотографии Тсузуки роль жертвы играет потребитель, то на иллюстрации Джона Тенниела «Призрак в зеркале» модница рассматривает себя в зеркале и видит жуткое отражение швеи, погибшей за изготовлением ее роскошного наряда (ил. 1). Сюжет этого эстампа основан на реальном происшествии: Мэри Энн Уолкли, двадцатилетняя модистка, работавшая в придворном ателье Мадам Элиз, умерла от переутомления после того, как провела за шитьем двадцать шесть с половиной часов кряду. Она готовила бальные платья для торжества в честь прибытия новоиспеченной принцессы Уэльской из Дании в 1863 году. Карл Маркс писал о случае Уолкли в «Капитале», где назвал ее смерть «старой, часто повторявшейся историей» и процитировал газетную статью, порицавшую бедственное положение «наших белых рабов», которые «зарабатываются до могилы и гибнут и умирают без всякого шума»[7].
1. Джон Тенниел. Призрак в зеркале. Иллюстрация в журнале Punch. 4 июля 1863. Изображение любезно предоставлено Публичной библиотекой Торонто
Эта картинка Викторианской эпохи недвусмысленно критикует жестокость моды; тем не менее начиная с 1990-х годов многие современные рекламные кампании действовали противоположным образом и изображали смерть, разрушение и травмы в гламурном свете[8]. Изощренные механизмы рекламы ограничили наш взгляд: мы сосредоточились на социальных и психологических аспектах феномена жертв моды[9]. Наш страх оборачивается насмешками, которые обрушиваются на шопоголика, покупающего слишком много, на девушку-подростка, одевающуюся неуместно и тем самым провоцирующую издевку и остракизм сверстников, или же на молодую женщину, которая страдает от проблем с восприятием своего тела и заниженной самооценкой, вызванной худощавым и белокожим эталоном красоты, с триумфом демонстрируемым на подиумах, страницах журналов и в интернете. Вот каким мы видим лицо моды; она соблазняет своим тщательно просчитанным обаянием даже тогда, когда мы критикуем ее поверхностность. Когда мы представляем себе жертв моды в буквальном значении, на память приходят практики модификации тела в незападных культурах, включая давний обычай бинтования ног в Китае, а также современные ортодонтия и пластическая хирургия, распространенные во всем мире
