- А из сегодняшнего дня - какой, по-вашему, был основной мотив отказа пойти за вами, за учителем?
- "Современник" - был уже их театр. И поэтому, сейчас я это понял, они не могли уйти. Вы говорите: "Я увел артистов с собой". Я никого не уводил. Это потом поодиночке некоторые перешли.
- После раздела МХАТа на мужской и женский с Татьяной Васильевной Дорониной вы здороваетесь?
- Здороваемся.
- Вы замирились?
- А мы никогда и не ссорились. Даю слово. Всегда здоровались.
- Но это вам не помешало разделить МХАТ.
- Это совсем другое дело. В гости не ходим друг к другу. И романа тоже не было.
- Заметьте, не я вас это спросила. А вы могли бы, как Станиславский, от своего имущества отказаться в пользу МХАТа?
- Станиславский деньги разумно давал. Он, например, ехал в Париж, через месяц возвращался и свою золототкацкую фабрику пере- (сейчас это модное слово) перепрофилировал и стал производить кабель. Вот фабрика на Таганке "Москабель" - это все Станиславский. Вы спрашиваете: "Отдам ли?" Ну, Господи, наверное, отдам в конце концов, если это будет так необходимо.
- На протяжении многих лет МХАТ гордился своими традициями, еще были живы те, кто работал с Станиславским. Теперь их нет? Скажите, что сейчас является стержнем МХАТа?
- Вы почитайте о взаимоотношениях Станиславского и Немировича-Данченко. И там Станиславский уже в какие-то годы это поколение не очень принимал. Я имею в виду то поколение, которое ушло. Осталась одна Степанова (Ангелина Степанова уйдет из жизни за неделю до смерти Ефремова - М.Р.). Станиславский очень чувствовал и понимал людей. Как мне рассказывали, он собрал артистов в портретном фойе и призвал чуть ли не со слезами на глазах: "Клянитесь продолжать именно это искусство". А они посмеиваются, ну, мол, старик уже совсем... Вот я и хочу, чтобы этот стержень возник бы.
- Значит, его нет?
- Ну он есть. Но это не стержень, а что-то другое - знакомое, ясное, но, ей-богу, не развиваемое. Понимаете?
- Понимаю. Так же, как и понимаю, что МХАТ сейчас находится в сложном положении. Это закономерный тупик?
- Да вы знаете, этот сезон показал, что не тупик. Пять премьер выпустили.
- А почему вы, Олег Николаевич, решили ставить сейчас "Сирано де Бержерака"?
- Это вещь о какой-то идеальной любви и какой-то идеальной, к какой надо стремиться, жизни.
- С годами меняется представление о любви?
- Меняется. Это не внешность, в конце концов.
- Но вы-то как раз ставите про урода Сирано и красавицу Роксану.
