Она принялась осторожно высвобождать руку. Темные ресницы спящего затрепетали, лоб прорезали морщинки, сближая ровные стежки на левом виске. Она замерла, дожидаясь, чтобы мужчина снова успокоился.
- Берил? - пробормотал он, глубоко вдохнул и улыбнулся блаженной, сонной улыбкой, опознав неповторимый запах, идущий от подушки. - Берил...
По-прежнему не открывая глаз, раненый чуть приподнялся, и губы его безошибочно отыскали ее губы и приникли к ним в долгом нежном поцелуе, от которого голова Берил пошла кругом. А Луис не спешил, то ласково покусывая чуть припухлую нижнюю губу, то легонько прихватывая ее зубами, то втягивая в рот в эротическом, чувственном ритме, от которого у женщины блаженно поджимались пальцы ног.
Широкая ладонь скользнула вверх по ее спине, легла на затылок, удерживая на месте, в то время как ласковые покусывания сменились долгим, завораживающим исследованием. Язык его скользнул по ряду жемчужно-белых зубов, пощекотал влажные десны, погрузился в глубины, даря неизъяснимый восторг, - столь нежданный и в то же время столь знакомый.
То, что началось как неспешный томный поцелуй, внезапно обернулось жарким порывом страсти. Неведомые прежде чувства волной нахлынули на Берил, пока Луис увлекал ее вслед за собою в любовной игре. Она ощущала царапающее и такое интимное прикосновение его двухдневной щетины, пряную сладость языка, прерывистое дыхание и волнующий запах возбужденного тела. Не она ли всегда верила, будто надежно защищена от того всеподчиняющего безумия, что затаилось в темных закоулках воображения? Теперь иллюзии эти развеялись по ветру. Рука Луиса скользнула ей под футболку, коснулась разгоряченной кожи - и только тут пришло осознание происходящего.
Берил рванулась назад, сгорая от стыда.
- Боже мой, что мы делаем?
- Занимаемся любовью... Что может быть естественнее?
- Я...Нет!
Она спрыгнула с кровати и бросилась к двери, словно гость ее был самим дьяволом, дьяволом в потертой фуфайке, с глазами, как расплавленная сталь, и губами, соблазнительными, точно плод с древа познания.
Глава 4
Отвернувшись от деревянного стола, Берил взглянула в окно на серое штормовое море и нахмурилась: за ночь погода почти не улучшилась, в бухте по-прежнему бушевал ветер. Даже не прослушав прогноза, она знала: сегодня парома не будет.
- Доброе утро. Впрочем, боюсь, что сегодня слова эти прозвучат издевательством...
Берил непроизвольно вздрогнула и стремительно развернулась на голос такой глубокий и выразительный.
